Раньше, если нуждался кто-то из знакомых, даже не очень близких в помощи — пожалуйста. Поддержать, протянуть руку — сколько уходно, принять часть тяжести на свое плечо — всегда, вот оно. Пустяк вроде, женщину вперед пропустить, место уступить, подать убогому… Теперь, накоси-выкуси, никому, ничего, никогда. И все вроде нормально. Вроде — живу…
Пошла тяжелая полоса, подошли к концу деньги. Никто не помог, не протянул руку, не подставил плечо разделив ношу. Друзей рядом не стало, только дружбаны да братаны, да странный, непонятный торговец оружием. Только с ним отогревался в маленьких, неброских кофешках над чашечкой крепкого кофе, с восточными сладостями в подведенном от голода брюхе, под неспешные, ненавязчивые беседы о прошлом и настоящем. Собеседник не торопил, не обременял, не навязывал. Умел слушать, сопереживать.
— Мы братья с тобой, шурави. Судьбы наши будто параллельные дороги и счастливы путники не встретившиеся преждевременно. Судьба свела нас только здесь, сейчас по воле Аллаха, ибо ничего не сотворяется под звездами иначе как по воле его.
Аллаха мой новый знакомый поминал от случая к случаю, скорее по привычке, чем с целью религиозного просвещения. Первое время вспоминая афганский опыт, предполагал — начнет тянуть в ислам, стараться обратить в мусульманина. Этого не происходило. Просто тянулись долгие, неторопливые разговоры о наболевшем. Ахмед оказался начитан, информирован о российских, о международных делах, на многие глобальные проблемы имел особое суждение. Беседовать с афганцем интересно, легко, да и не имелось особого выбора в собеседниках. Скромные подработки не оставляли свободного времени и финансовых возможностей для частых встреч. Случавшиеся, пусть и редкие, служили своеобразной отдушиной в моем сером беспросветном существовании.
Казалось — куда уж хуже, но настали совсем плохие времена. Работу постоянно перебивали подрядчики имеющие квалифицированных рабочих, новое оборудование, лайсенсы и страховку. Жить стало не начто, ждать нечего, оставалось либо собирать вещички в черный мусорный пластиковый мешок и идти бездомным на панель, либо пускать пулю в лоб. Вот тут-то торговец оружием и подыскал мне работу в аэропорту.
Сутками молчавший телефон неожиданно поздно вечером затрезвонил. После по восточному велиречивого приведствия Ахмет спросил. — Если не изменяет память, шурави, мы с тобой коллеги?
— В каком смысле?
— В самом прямом, не пугайся. По образованию. Правда, в отличие от меня, ты закончил образование, получил диплом. Даже летал…
— А, ты об этом… Да, тут ты, Ахмет прав.
— Ты не очень обременен сейчас делами, шурави? Не желаешь сменить работу?
— Не шути, так, Ахмет, ты же знаешь, нет у меня работы, хоть в петлю лезь.
— Аллах не допускает насильственной смерти без пролития крови! Это страшный грех и совершивший его никогда не попадет в райские кущи. Правда ты, шурави, не правоверный, но все равно не рекомендую. Да и вид у тебя получится далеко не эстетичный, будешь висеть синий, длинный, с высунытым, прикушенным языком и свернутой набок головой… Противно!
— Так ты не шутишь?
— Какие могут быть шутки, шурави? Совершенно серьезно. Есть работа на аэродроме. Вот и подумал, тебе окажется приятно трудиться рядом с самолетами… Шум аэродрома, пилоты, механники, родные запахи металла, горючего, гул двигателей. Ах, это так романтично…
— Что за работа, Ахмет? Техником, механиком? Я осилю, поверь!
— Э, дорогой шурави. Ты перечислил очень хорошие работы. Для них нужны другие, не советские, дипломы, это весьма дорогое удовольствие, очень дорогое. Длительные курсы, сложные экзамены, да и вакансии не часто открываются. Люди крепко держатся за свои рабочие места. Нам с тобой это удовольствие не по плечу. Эта работа попроще, поскромнее. Получил багаж и разместил его в самолете где на схемке указано. Как размещать, как закреплять тебе покажут, научат. Есть хорошие люди, знающие… Сертификат дадут… Ну, это мы обсудим завтра. Приходи в кафе, где встречались в последний раз, там за чашечкой кофе все и решим.
— Скажи когда выходить на работу? А то хозяин ключи отберет, на улицу вышвырнет… Да и есть уже нечего…
— Не волнуйся, шурави, дам тебе немного денег, потом отдашь, как заработаешь.
На следующий день, в кафе, Ахмет ввел меня в курс дела. С его слов выходило, что старинные друзья Ахмета узнали о вакансии в небольшой фирме по упаковке и загрузке в самолеты грузов. Ахмет, как-то рассказал им о безработном шурави, бывшем летчике, вот они и решили помочь. Кроме того, другие его знакомые раньше работали в аналогичной компании, могут мне все подробно рассказать и показать, ввести в курс дела.