Мне нужна она.
Давно нужна. Два года.
Не знаю, как так получилось. Хотеть мачеху — это вообще последнее дело, край как бы я сам сказал. Хотеть жену твоего, хоть и покойного, отца. Это нормально?
Нет, это ни хера не нормально. Это херня полная.
Нахожусь совсем близко, вдыхаю, пахнет луговыми травами, любимый гель для душа Инги, у меня есть такой же, купил специально, дурак, капец какой.
— В филиалах бардак, пришлось уволить двух директоров, разгребать за ними дерьмо. А потом еще налоговая, прокуратура, головняка хватило на два месяца. Думала, уже не вырвусь от туда никогда.
— Устала?
— Хм… есть немного.
Наконец смотрит в глаза, а у меня перехватывает дыхание и сердце заходится в бешеном ритме. Нет, это не просто влечение, с которым я борюсь вот уже не первый год, это болезнь.
Может, к психологу пора? Или к психиатру сразу, на дурку?
Инга улыбается, прикусывает нижнюю губу, но в глазах нет веселья, ее тоже что-то волнует.
— Как ты, Максим? Извини, я так и не спросила.
— Не знаю.
Отец погиб два года назад, автокатастрофа, но все понимают, что это было все подстроено кем-то, а вот кем, следствие так и не выяснило. Дело уже закрыто, все списали на несчастный случай, якобы водитель отца не справился с управлением, автомобиль съехал с трассы, перевернулся несколько раз и взорвался.
Для всех это было шоком. Но Инга не стушевалась, не рухнула в горе, взяла управление бизнесом отца на себя. А я считал ее лишь куклой, красивой игрушкой отца, которую он таскал с собой и показывал всем, хвастаясь, какая у его жены упругая задница. Но я даже не знал, что моя мачеха имеет красный диплом престижного экономического университета.
Голос хриплый, во рту сушит, выпиваю залпом виски, двигаюсь ближе, задеваю локтем Ингу. Стоим практически в темноте кухни, в ушах шумит кровь, возбуждение накрывает волной.
Сколько бы девок у меня ни было, всегда думаю о ней, не хочу этого делать, но все равно думаю. Представляя, какие у нее на вкус губы.
— Максим?
— Да?
— Что… что происходит, Макс? С тобой все хорошо? Ты бледный.
Чувствую, как Инга напрягается, как делает шаг назад, но не уходит, смотрит на меня.
— Нет… думаю, что нет.
Срываюсь, хватаю за талию, резко притягиваю Ингу к себе, я уже не сопливый, худой и прыщавый подросток, я взрослый, крепкий, высокий. Пять раз в неделю в качалке.
Я беру всегда то, что хочу, для меня нет запретов, но…
Но… вот только она… эта женщина для меня единственный запрет и табу.
Искушение.
Гребаное мать его искушение.
Но сейчас не могу сдержаться, два месяца не видел ее, соскучился до чертиков, как пелена на глаза упала. Схватил за шею, сжимая влажные волосы, ударяясь зубами, впиваясь в губы поцелуем. Они невероятно мягкие, влажные, с привкусом виски и чего-то сладкого. Другой рукой пытаюсь задрать халат, хочу чувствовать под ладонями ее кожу.
— Максим! Макс!
— Черт!
— С ума сошел?!
Звонкая пощечина оглушает, щеку жжет, Инга отталкивает меня, позволяю ей это, в груди все клокочет.
Так мне и надо.
Захотел то, что нельзя.
Глава 2
Не успеваю подумать над тем, что случилось, губы все еще горят от поцелуя, дышать нечем. Я в своей спальне. Телефон разрывает тишину, хватаюсь за него, как за спасательный круг, быстро отвечаю.
— Да, алло, да, говорите.
— Ого-го, что с тобой, подруга? Ты от кого-то убегаешь, тебя преследуют? Инга, скажи, тебе нужна помощь?
— Нет, Марина, все хорошо. Извини, как-то так задумалась, звонок напугал.
— Ну, наконец-то, моя любимая подруга вернулась из заточения, куда она сама себя определила. Ну, как там, всех менеджеров поставила раком и трахнула страпоном? Можешь не отвечать, я буду знать, что это было именно так. Я считаю, что ты была бы очень сексуальна со страпоном.
— Прекращай, Марина, — морщусь, вечно эти Маринкины фантазии хлещут через край до пошлости.
— А что такого я сказала? Вообще-то, я соскучилась. Тебя не было два месяца, два, дорогая моя. Ты пропадала в какой-то дыре, вытягивала из жопы бизнес своего покойного мужа, хотя можно было спокойно его продать и жить припеваючи в Италии. Каждый день пить дорогое вино и встречаться с горячими итальянцами.
— Ты уже об этом говорила.