Пальцы, которые теперь появляются только во сне. Пальцы, которые я узнала бы, где угодно.
Если бы не жгучая боль от ботинка Райана, я бы подумала, что это еще один сон, но это далеко не так.
Синие огни отбрасывают страшный свет на его лицо, когда он отрывает Райана от меня.
Адриан.
Глава 11
Лия
Адриан здесь.
Эта мысль не полностью реализуется в моем сознании, когда реальность происходящего врезается в меня.
Я даже не обращаю внимания на то, что моя пульсирующая нога свободна от ботинка Райана.
Вид передо мной более шокирующий. Более требовательный к моему вниманию.
Адриан стоит позади Райана, обхватив обеими своими сильными руками его шею и челюсть. Его пальцы уверенные, без каких-либо колебаний или раздумий. В голубом свете его глаза пусты, бесстрастны, как в тот день, когда он выстрелил тому человеку в голову, как будто убивал муху.
– Что это? – Райан отбивается от Адриана, пытаясь толкнуть его локтем, но это бесполезно. – Ты знаешь, кто я…
Его слова обрываются, когда Адриан крепче сжимает его шею и говорит с нейтральным русским акцентом.
– Я бы на твоем месте заткнулся, если ты не хочешь, чтобы твоя шея сломалась в следующую секунду.
Лицо Райана краснеет, он с трудом переводит дыхание. Широко раскрытые глаза – достаточное доказательство того, что он понимает, в какую передрягу вляпался. Я не сомневаюсь, что Адриан сломал бы ему шею или челюсть, не моргнув глазом.
Как бы я ни ненавидела Райана и его поведение, я не желаю ему – или кому-либо – смерти. Особенно от рук такого бессердечного человека, как Адриан.
Глаза Райана встречаются с моими, прося, умоляя. Его губы посинели, а попытки вырваться из объятий Адриана тщетны. Во всяком случае, чем больше он борется, тем быстрее его тело теряет кислород.
– Адриан… – шепчу я, стараясь говорить нормально, несмотря на нервное напряжение. – Отпусти его.
– Кажется, он положил на тебя руку, – хотя его тон спокоен, соответствуя пустоте в его глазах, его действия совсем не таковы. Они безжалостны с намерением покончить с жизнью. – На самом деле, он положил на тебя не только руки, но и ноги, и член, который я отрежу и скормлю ему.
Он бьет Райана по ноге, и я задыхаюсь, когда мой партнер по танцу падает передо мной на колени, хрипя, как будто воздух выбили из его легких.
– Начнем с того, что сначала сломаем ноги. – Адриан наступает Райану на икры, и с губ танцора срывается уродливый, затравленный всхлип.
Я вырываюсь из своего головокружительного состояния, бросаюсь к Адриану и хватаю его мускулистую руку, отчаянно тряся головой.
– Не делай этого.
Не обращая на меня внимания, он откидывает голову Райана назад, закрыв его лицо руками.
– Он только что пытался раздавить тебе ногу.
– Я не он. Адриан, пожалуйста. Ты… ты не понимаешь, что значат для нас наши ноги.
– Единственное, что я понимаю, так это то, что он нанес удар, и о нем нужно позаботиться.
Мой желудок сжимается от этих слов. Позаботиться. То есть убить.
Я впиваюсь ногтями в его рубашку и тяну, прекрасно зная, что моя сила не соответствует его, но это единственный способ заставить его отпустить Райана.
– Не надо... пожалуйста, – бормочу я.
Адриан наклоняет голову в сторону, встречаясь со мной взглядом впервые с тех пор, как он появился позади Райана, как Мрачный Жнец. Его лицо по-прежнему ничего не выражает, но под щетинистой челюстью напрягается мускул.
– Почему ты защищаешь его после того, что он с тобой сделал?
– Я его не защищаю. Я просто не хочу быть причиной того, что кто-то потеряет свою карьеру.
– Он был готов подвергнуть опасности твою.
– Я же сказала тебе, что я не он. – Я делаю паузу, прежде чем тихо добавить. – Или ты.
Адриан не комментирует это, продолжая безжалостно держать Райана, как будто он собирается сломать ему ногу и свернуть шею одновременно.
– Пожалуйста… – Я тяну его за руку. Я понятия не имею, почему я думаю, что окажу какое-то влияние на Адриана, когда он ясно дал понять, что он тот, кто командует, но часть меня хочет верить, что я могу изменить ситуацию.
Что я могу предотвратить травму ног танцора.
Разыгрывая последнюю карту, я встаю на цыпочки и целую Адриана в челюсть.
Это должно быть жестом, чтобы ослабить его бдительность, но в конечном итоге я становлюсь той, у кого она ослаблена.
Все эмоции, которые я испытала с тех пор, как впервые встретила его, рвутся наружу. Разочарование, неизвестность и проклятая тоска, в которой я не хочу признаваться.