– Эти слезы и стоны, черт возьми, мои, Леночка.
Я посасываю его пальцы в ответ, пока он скользит ими в мой рот и обратно, подстраиваясь под ритм его члена внутри меня.
В тот момент, когда он шлепает меня по горящей заднице, я снова кончаю, сжимаясь вокруг него с бессловесным криком.
Адриан присоединяется ко мне вскоре после этого, его тело напрягается, прежде чем знакомое тепло его семени наполняет меня.
Затем, в разгар плотского наслаждения, все становится черным.
Глава 18
Лия
Я смутно ощущаю сильные руки, несущие меня в своем коконе. Те, которые я узнаю даже с закрытыми глазами.
Меня укладывают на мягкий матрас, и теплая ткань протирает ложбинку между грудями, задевая соски, прежде чем скользнуть к липкой сердцевине.
– Мммм. – Я вздыхаю в полусонном состоянии, наслаждаясь успокаивающим ощущением.
Я, наверное, никогда бы не призналась в этом вслух, но последующая забота Адриана вызывает привыкание. Она такая нежная по сравнению с его грубыми прикосновениями. И такая терпеливая. Он тратит свое время, очищая каждую мою пору, как будто находит удовольствие в том, чтобы прикасаться ко мне таким образом.
Я уже почти засыпаю, как обычно, когда в тишине раздается его сильный голос.
– С кем ты разговаривала в магазине нижнего белья, Лия?
Мои глаза резко распахиваются, дыхание прерывается, когда я вижу, что он стоит над моей лежащей позой, контуры его лица затенены темнотой.
– Ч-что?
–Мужчина, перед которым ты трогала красное белье. Кто он такой, черт возьми?
Дерьмо!
– А-Адриан…
Его рука обхватывает мою челюсть.
– Будет лучше, если ты будешь свободно разглашать информацию, или я найду его и вырву сердце прямо у тебя на глазах.
– Нет, Адриан... Пожалуйста.
– Кто он? – Его тон пугающий, резкий.
Я отчаянно мотаю головой.
– Это был я.
Наше внимание переключается на фигуру, скользящую в мою комнату с балкона. Я задыхаюсь, когда в поле зрения появляется Лука с пистолетом.
– Похоже, Волков, тебе придется умереть раньше, чем позже. – А потом он стреляет, пуля попадает прямо в грудь Адриана, и он падает лицом мне на колени, кровь взрывается на его белой рубашке.
– Не-е-ет! – кричу я, вскакивая.
Мои глаза открываются, и я быстро замечаю окружающее. Я в своей комнате, утренний свет просачивается сквозь муслиновые занавески балкона.
Луки нет в поле зрения.
Крови тоже нет.
Пожалуйста, скажите мне, что это был кошмар. Пожалуйста.
Дрожащими пальцами я достаю телефон и ищу номер Адриана. Он оставил его в первый раз, когда был здесь на случай, если он мне понадобится, но он всегда тот, кто пишет, чтобы спросить, что я хочу на ужин.
Это мой первый контакт с ним.
Мой нетвердый большой палец скользит по его имени, и я подношу телефон к уху. Я дрожу, мои конечности потеют, когда я слушаю его звон.
Пожалуйста, скажите мне, что он занят работой или чем-то еще, когда покидает мою квартиру.
Тяжелые шаги раздаются снаружи спальни, прежде чем в дверях появляется Адриан, одетый только в боксерские трусы. Блеск пота покрывает его загорелую кожу, заставляя полные рукава татуировки сиять в утреннем сиянии. Его великолепные мышцы живота и груди пульсируют при каждом движении.
Его длинные ноги останавливаются, когда он показывает на телефон в руке.
– Ты звонила мне?
Сначала я не верю своим глазам. Я думаю, что это еще одна больная игра моего воображения. Что это кошмар, а тот, что был раньше, – реальность.
Я впиваюсь ногтями в запястье и облегченно вздыхаю, когда на поверхность вырывается боль.
Не раздумывая, я выбираюсь из постели. Затем я вскрикиваю, спотыкаясь о простыни, когда жгучая боль взрывается в моей заднице.
Черт возьми. Это больно.
Через секунду Адриан уже рядом, хватает меня за руку, чтобы я не упала.
Я держусь за его предплечье, восстанавливаю равновесие и изучаю его грудь и бок, убеждаясь, что это действительно был кошмар.
– Успокойся, Леночка. Мы не хотим, чтобы ты повредила эти талантливые ноги. – В его голосе слышится легкое веселье.
Мои губы приоткрываются от того факта, что впервые я не подумала о своей одержимости держать ноги в безопасности в спешке, чтобы убедиться, что с ним все в порядке.
Вот тогда-то меня и озаряет нынешняя ситуация.
– Ты... здесь.
– Разве это не очевидно?