-А вот и печенье, - зашла в комнату с большой тарелкой бабушка. – Хоть накормлю тебя, а то твои шикарные волосы скоро будут обрамлять не личико ангела, а лицо скелета.
-Ты драматизируешь
-Не спорь с бабушкой, - ставя на стол печенье, ответила женщина. – Ешь!
-Как вкусно пахнет, - потянулась девушка к печенью. Она притронулась. Пальцы обожгло. Еще горячее. Она помнила это ощущение. Бабушка всегда пекла такое печенье с кусочками лимона и корицы. По щеке стекла одинокая слеза. Девушку захлестывали эмоции. Ей хотелось свернутся клубочком. Рошель смахнула слезу кончиками пальцев левой руке, и укусила печенье.
-Девочка моя, что тебя тревожит? – спустя пару минут спросила Диана.
Рошель жевала печенье и смотрела на горящий огонь теперь. Контраст ее наблюдений со снега на огонь, напоминал ей ее чувства. Рядом с Габриэлем она пылала, хотелось жить, но стоило ей его покинуть, как она начинала жалеть и винить себя в предательстве брата. А она даже не знала все о нем. Не знала его истории, его жизнь, что он любит, какая его любимая песня, он сова или жаворонок. Мысли терзали рассудок Рошель. Она молча погибала. Ей была необходима любовь. Кажется, она вновь могла чувствовать что-то? Правда?
-Я оживаю рядом с ним, и умираю без него…, - начала Рошель. – Я не знаю его толком, но знаю, что он вдохнул в меня жизнь, заставил вновь шутить, подкалывать. Даже изворачиваться, бабушка, представляешь. Я целовалась, - подступившие слезы градом катились по ее щекам, но ее губы украшала ненавязчивая улыбка, такая искренняя, живая. – Он был нежен, но и груб. Я перестала чувствовать себя сломанной куклой. Я знаю, что после того случая, вы хотели, чтоб я забыла. Но я не могу забыть, Диана. Бабушка, он приходит ко мне в кошмарах. А еще, ко мне приходит он. Мой спаситель. Я вижу его в панических атаках, в церковных ликах. Помню жар его тела, когда он возвращал меня к жизни. Он назвал меня Олененком… Я… не знаю, может это бред, но я, кажется, нашла своего спасителя вновь. Да это не он. Но мои чувства так противоречивы… С одной стороны я хочу его убить, а с другой мне хочется быть его светом, его смыслом. Как он мне улыбался! – Рошель взглянула на бабушку, которая смотрела на внучку, словно та была самым важным достижением в ее жизни. – Я хочу быть его… Но Габриэль, он… опасен, - последнее слово она прошептала.
- Я тоже всегда любила опасных, - улыбнулась Диана. И сжала руку внучки. – Ты всегда была светом моей жизни, Рошель. Твой отец и ты. Алекс прекрасный мальчик, но его поглотила тьма, он станет, как твой дед, и я ничего с этим не сделаю, - голова женщины поникла. – Но, ты просто обязана быть счастливой. Если он тот, кого ты желаешь, кого хочешь, пусть будет так. Я всегда буду на твоей стороне. Как его зовут ты сказала? Габриэль?
-Да
-Будь достойной юной Дестрем, ты не пластилин, ты сталь, - все еще сжимая ладонь Рошель шептала.
-Я? Почему? – подняла свои оленьи глаза девушка.
-Ты моя внучка, - погладила бабушка ее по щеке. – Мы сильные. Твоя мать, при всей ее нелюбви к мне, сильная женщина, она женственная и могучая. Ты же роскошная, кроткая и выносливая. Ты многое пережила, но не сдалась. Так используй эту мощь!
-Спасибо, ба, - Рошель заключила ее в объятия. Позади стал вибрировать телефон. Не звонок, сообщения. Но это было тогда не важно. – А печенье отличное, знаешь ли. Пожалуй, возьму еще одно, - девушка, смеясь потянулась за новым кусочком. Мадам Дестрем лишь покачала довольно головой. Они понимали друг друга. Женщина знала, что в жизни ее внучки, непременно все будет хорошо.
Спустя время, когда обе женщины устали и решили включить старую добрую комедию с Одри Хепберн в зал вломились Валентин и Алекс, смеясь с какой-то шутки. Они увидели недоеденное печенье и налетели на него, как гиганты, которых не кормили сутки. В этот момент Рошель наконец-то ощущало полноценно семейное тепло. В ее душе что-то оттаяло…
На часах показывало два часа ночи. Девушка приоткрыла глаза и заметила, что заснула в объятиях брата. Алекс крепко сжимал ее плечо, и его рука покоилась на ее коленке. Защитник сестры. Рошель хохотнула про себя, и увидела, что ее телефон загорелся и тут же погас.
“Не хочешь прогуляться по ночной Москве?” 23:40
“Я надеюсь, ты уже не так зла, как с утра” 23:40
“Готов поспорить, тебе понравилось просыпаться со мной в одной кровати.” 23:59
“Все еще предлагаю ночную Москву.” 01:13
“Рошель, кто, черт возьми, занимает тебя столько времени?” 02:00
Пять сообщений от него. Рошель была поражена. По телу прошли мурашки, участки кожи, где он прикасался к ней ночью горели, желая его рук там снова. Она была упряма, но решительна. И после разговоров с Дианой, Рошель поняла, что сбежать от себя не выйдет. Господи, только б не испортить отношения с братом. Девушка аккуратно переложила его руки на подушки и встала. Окинув взглядом спящих родственников, ее сердце наполнилось теплом. Она невольно улыбнулась, что аж щеки заболели. Тихо выскользнув из зала, она прижалась к холодной стене и принялась печатать ответ.