Ни что меня не остановило, пока я шла сквозь туман. Все во круг было тихо. Свеча медленно догорала. К тому моменту пока я дошла до входа в поместье свеча стала короче на дюйм. Стоя уже в коридоре я осознала на сколько я беззащитна. Охранники недолго будут скучать по мне. Я присела за осыпающейся стеной, высматривая в тумане признаки движения.
Луидэд сказала, что слепой Майкл забрал «личность» Карен. Вспоминая ALH, я похолодела от этой фразы. Машина вытягивала из людей «я», оставляя их пустыми и мертвыми от шока и разлуки. Не думаю, что «личность» можно просто бросить в камеру — Слепой Майкл должен был держать ее в чем-то более надежном. Безделушка или какая-то игрушка, из которой она не могла сбежать. Так что же это такое?
Шар-бабочка, которым он дразнил меня. Должно быть, это была Карен, запертая в стекле и избивающая себя до смерти, пытаясь освободиться. Но где же она? Что же случилось с шаром. Возможно, он все еще у него, а может, он подарил его своим чудовищным детям в качестве игрушки. В любом случае, мне нужно было его забрать. Ни одно из этих мест не казалось мне более вероятным, чем другое, и в конце концов я остановилась на детях как на меньшем из двух зол. В конце-концов если это не верный выбор у меня будет больше шансов выжить и получить второй шанс, чего нельзя сказать если выбрать первый вариант.
Пересекать владения Слепого Майкла в одиночку в темноте — это то, что я больше никогда не хочу делать. Я переходила от здания к зданию, замирая и задерживая дыхание при малейшем звуке. Никто не вышел из темноты, чтобы напасть на меня, и это почему-то не успокаивало. Не было никакого способа узнать, попаду ли я в ловушку, и поэтому просто продолжала идти. Остановилась, когда добралась до зала со сломанными стенами. Он выглядел иначе, но я узнала его. Я всегда узнаю свои тюрьмы.
Снаружи Холл был выложен гладким камнем. Единственный путь попасть внутрь был очевиден — разрушенные стены были всего десять футов высотой, и они никоим образом не были заперты. Это была хорошая высота, но она была мне по плечу.
У стены стоял старый бочонок с водой. Я забралась на него, зажав свечу между зубами, стараясь не слишком сильно прикусывать, и начала искать опоры для рук. Был один очевидный путь, ряд мелких углублений, ведущих по стене. В этом был смысл. Дети всегда находят выход, но в землях Слепого Майкла это не означает, что им удастся сбежать. Им также нужен был путь назад.
Восхождение было медленным, болезненным, и одним из самых нервных в моей жизни. Бежать было некуда, если меня найдут до того, как я перелезу через стену; если меня поймают, можно считать что я труп. Порезы на моей руке горели, когда я хваталась за камни, колени болели от борьбы с гравитацией, и горячий воск забрызгивал мою щеку и шею каждый раз, когда я двигалась. Но я справилась. Добралась до верха стены, моя свеча все еще горела ровным голубым светом, и никто не поднял тревогу.
Детский зал расстилался подо мной неподвижным лоскутным одеялом из тишины и теней. Дети ушли, вероятно, все еще разыскивая меня в «реальном» мире. Это был хороший знак. В нескольких футах слева от меня висел гобелен, прикрепленный к стене ржавыми металлическими петлями. Он выглядел таким же разрушенным, как и все остальное в королевстве Слепого Майкла, но сойдет. Медленно продвигаясь вдоль стены, я схватила гобелен, намереваясь осторожно спуститься вниз.
У разлагающейся ткани были другие планы. Она порвалась под моими руками, и я упала, хватаясь за менее изодранный кусок гобелена. На этот раз я все сделала правильно. Ткань растянулась, но не порвалась, и я ударилась о стену достаточно сильно, чтобы выбить воздух из легких, чуть не раскусив при этом свечу. На мгновение замерла, часто дыша через нос. Убедившись, что не упаду, начала спускаться.
Гобелен заканчивался футах в трех над полом. Отпустив его я приземлилась, посадка была достаточно жесткой. Я находилась в холле, детей не было, хотя, рассчитывать что это на долго не стоит. Мне нужно двигаться дальше.
На полу валялось несколько самодельных игрушек. Палки, камни и кости, которые я старалась не рассматривать слишком пристально; плюшевый мишка без головы и кукольная голова без тела; обломки дерева и пластика. Ни одна из них не выглядела так, будто ее часто использовали, разве что в качестве оружия. Я искала, пока моя свеча не стала еще короче, и не нашла ничего, кроме мусора.