— Тогда почему…
Мэрис прикоснулась пальцами к его губам и благодарно посмотрела снизу-вверх. В его глазах читалось недоумение, а еще — ответственность. То же самое чувство, что после близости испытывала она сама. Мэрис не знала, был ли Траун с чисскими женщинами, да и боялась спросить, считая подобную заинтересованность бестактной, но прекрасно понимала, что для него близость с ней — первая. Она должна была объяснить.
— Наши тела разные, Траун. Вы ведь это пытались внушить мне все время наших отношений, — Мэрис терпеливо вздохнула, а Траун слегка склонил голову вбок, внимательно слушая, но не разжимая объятий. — Так бывает, когда партнеры не вполне подходят друг другу. У людей такое тоже встречается. Это не страшно, вам не нужно бояться повредить меня. Вы все сделали правильно. Это небольшой дискомфорт после долгого наслаждения.
На несколько секунд воцарилась тишина. Девушка любовалась красотой своего мужчины. Он такой заботливый, такой искренний. Ей хорошо с ним. Она готова смириться с последствиями, лишь бы испытывать экзотическую близость снова и снова. В своей деликатной манере обращения, аккуратности и чувственности Траун восхитителен. Отказываться от того, что долгое время было запретным для них обоих, Мэрис не хотела. Она желала показать, насколько близость может быть приятна. Она хотела, чтобы Траун испытал то же удовольствие, которым наслаждался, когда связывал ее.
Ловкие пальцы потянули за конец ситцевого пояса и с легкостью развязали узел. Через мгновение халат упал вниз, и Мэрис предстала перед своим мужчиной абсолютно нагой. Прохладные ладони провели по ее грудям, а пальцы нежно коснулись следов веревки, оставшихся на светлой коже живота. Мэрис улыбнулась, чувствуя, как щеки залились легким румянцем. Прохлада его кожи никогда не вызывала в ней отторжения.
— Я научусь быть нежнее, — ласково произнес чисс. — Вы больше не будете испытывать столь горькое послевкусие.
Удивляясь, насколько серьезно Траун воспринял свою новую роль, Мэрис положила ладони на его грудь, разглаживая пальцами шершавые наросты. Он обхватил ее ладони и движениями подушечек ее пальцев провел по темным полосам на своем теле. Девушка поняла, что он хочет, аккуратно с нажимом надавив на шероховатые наросты. Бархатистое шипение сорвалось с его губ, и Мэрис, желая доставить своему мужчине удовольствие, прильнула к его груди губами. Человеческий язык, горячий и влажный, прикоснулся к прохладной коже, вызвав возбужденную дрожь. А его ладонь прильнула к затылку, ласково поглаживая голову и прислоняя ее как можно ближе. Сквозь страстное шипение Мэрис различила слова:
— Очень горячо…
— Вам неприятно? — она тут же отстранилась, понимая, что сама может причинить ему боль.
Иссиня-черная бровь задорно вздернулась. Мэрис хихикнула и легонько щелкнула пальцами по носу, а затем, увидев его замешательство, толкнула плечом в грудь и попыталась отскочить, но ноги не слушались. Он быстро поймал ее и повалил на ковер, подмяв под себя.
— Наказание? — сквозь смех спросила Мэрис, понимая, что устроила своему мужчине маленький бунт.
— Нет, — томно отозвался он, и девушка задрожала в его руках, чувствуя деликатное прикосновение к низу живота. — Наслаждение.
— Я согласна… — шепнула Мэрис, раздвигая бедра, но тут же почувствовала, как он отстранился от нее. В недоумении Мэрис присела, видя, как он взял смятый халат и галантно подал ей, все еще игриво улыбаясь.
— Только после посещения медицинского корпуса, — приятный тенор зазвенел невозмутимыми нотками. — И нас с вами ждет шаттл.
Покорно сунув руки в рукава, Мэрис снова запахнула халат и завязала пояс. Он, безусловно, прав. Ей не верилось, что Траун повредил ее тело, однако убедиться в том, что все в порядке, следовало. Более того, Траун дарит ей подарок. Увозит ее куда-то очень далеко. Путешествие. Настоящее путешествие. Только для них двоих. Они еще испытают наслаждение. Будут пить его небольшими глотками, смакуя каждую каплю…
Однако то, что Траун не воспользовался таким сладким моментом, Мэрис не могла спустить с рук. Едва он повернулся к ней спиной, она набросилась сзади, запрыгивая сверху, и стала яростно лупить по плечам. Ее громкий смех звенел в тишине. Он не сопротивлялся, а подыграв ей, рухнул на ковер, лицом вниз. Мэрис по-хозяйски уселась на спину, продолжая несильно колотить его. Пусть этот чисс знает, что значит жениться на эмоциональной кореллианке!
========== XXVI ==========
Единственный способ установить границы возможного —
попытаться сделать шаг за эти границы.
Второй Закон Артура Кларка
Новое ещё до конца неизведанное ощущение свободы. Плавный полет над облаками в свете звезд и в лучах множества солнц, над мерцающими водами морей и зеленым ковром леса. Искреннее светлое чувство, заполнившее сознание. Оно, словно океан в ясную безветренную погоду — могучее и сильное. Или колыхание листьев легким ветерком — тихое и покладистое. Мэрис предавалась ему, открываясь и расцветая с каждым днем. Ее мужчина был рядом. Она видела, как слой за слоем тает ледяная стена его чисской невозмутимости, как спадает тень неприступности. Он был рядом с ней все время, огражденный от внешнего мира, в тихой глуши на задворках Галактики — на планете, где провел много лет в одиночестве, узником и изгнанником.
Великолепие этого мира поражало воображение. Куда ни глянь, до самого горизонта во все стороны света протянулся тропический лес. Величавые колонны стволов и паутины ветвей поросли лишайниками и мхами. Лианы самых причудливых форм — одревесневшие и колючие — свисали с могучих стволов. Под пологом леса буйно разрослись папоротники, в которых легко можно было спрятать звездолет. Ручьи и небольшие озера с кристально чистой водой приветливо журчали. Эта планета в самом деле являлась логовом отшельника. За все время пребывания здесь Мэрис не видела ни одного крупного животного, ни один хищник не потревожил их покой. Она могла передвигаться по лесу свободно, не опасаясь за свою жизнь. Ее мужчина сделал все, чтобы Мэрис была в безопасности: ультразвуковые отпугивали от опасных животных и естественные репелленты от жалящих насекомых. И как Траун умудрился разместить все это на территории в несколько гектар?
Ступив босыми ногами на влажную почву и вдохнув запах прелой листвы, Мэрис поняла, что она дома. Нигде больше она не ощущала себя настолько хорошо. Ни во временных убежищах контрабандистов, ни в кантинах на отдаленных планетах Внешнего Кольца, ни, вспомнив детство, у себя на Кореллии, в лесах которой гулять было небезопасно, а в городах с высоким уровнем преступности в период власти бывшей Республики — тем более. Даже на «Предостерегающем» и в Крепости Руки на Нирауане она не чувствовала столько свободы. Ей казалось иногда, что она находится среди имперцев на птичьих правах, и как только надоест Трауну, как когда-то надоела Дубраку Кеннто, он отошлет ее прочь.
После обряда бракосочетания он привез ее сюда. На необитаемый остров, затерянный среди просторов Галактики, чтобы они вдвоем смогли узнать друг друга ближе, сбросить маски и проявить наконец подлинные чувства, скинув рамки субординации. Много дней они уже провели здесь, наслаждаясь обществом друг друга. Мэрис не привыкать жить в полевых условиях. Будучи контрабандисткой, ей постоянно приходилось прятаться от тех или иных служб безопасности в диких закоулках планет. Она любила природу и понимала ее. А еще она умела выживать даже в самых трудных условиях. Очистить воду, добыть пропитание, укрыться от ливня — всё это было не впервой.
Подготовка Трауна поразила ее. Мэрис привыкла видеть идеального слугу Империи в белом кителе и до блеска начищенных черных сапогах, стоящего на мостике звездного разрушителя и негромко отдающего приказы, в то время как в космосе бушует страшная битва. Теперь же она могла наблюдать иного Трауна, более живого и самого что ни на есть настоящего, не обремененного заботами флота и не закрывавшего истинные чувства белизной кителя и холодным пламенем алых глаз. Сразу по прилету он буквально за несколько часов поставил небольшой сруб, который через пару дней превратился в уютный домик. Крышу он укрыл широкими пальмовыми листьями и склеил их пластинки воском, добытым из ульев местных насекомых. Мэрис помогала ему, она хорошо разбиралась в том, как сооружать временные жилища. И чувствовала на себе его одобрительный взгляд, ловко орудуя мачете или топором.