— Вы правы, — подтвердил он, приобняв девушку за плечи. — Здесь я познал цену одиночества.
— Мне здесь нравится, — произнесла Мэрис, наблюдая, как туман сгущается далеко внизу. — Спокойно и тихо.
Они уселись на ветвь, свесив ноги в затянутую туманом пропасть, и достали котомку с ягодами пьюшш. Мэрис зажала крупную ягоду зубами и потянулась к Трауну. Поцелуй оказался сладким и нежным. Повинуясь ее движениям, Траун лег на спину, а Мэрис, не прерывая поцелуй, уселась на его широкую грудь.
Зачерпнув из котомки еще ягод, Мэрис принялась его дразнить. Траун никак не мог прильнуть к ее губам и поймать пьюшш, но неожиданно его длинный язык резко высунулся и ухватил лакомство. Мэрис собралась было запротестовать от такой наглости, но Траун обнял ее и перекатил на спину, нависнув сверху. Он медленно нагнул голову и прильнул к ее губам, галантно возвращая ягоду обратно. Зазвенела трель человеческого смеха, утонувшая в глубоком поцелуе.
— Мне не хватало этого, — тихо прошептала Мэрис, прикрыв глаза и наслаждаясь сладким вкусом пьюшш.
— Мне тоже, — ласково отозвался чисс, он не нуждался в пояснении, прекрасно понимая, что Мэрис имела в виду. — Так долго ждать, наблюдать за вами, вашим поведением, просчитывать каждый шаг…
— Я чувствую себя самой счастливой на свете, — произнесла девушка, поглаживая прохладную синюю кожу.
— Новое чувство, которое я до конца не осознал, — он поднес к ее рту еще одну ягоду, и девушка с благодарностью приняла этот дар, ласково проведя губами по его длинному языку.
— Его не нужно осознавать, Траун. Им надо наслаждаться, — она посмотрела в его горящие глаза и ласково промолвила, вложив в слова всю свою нежность и любовь. — Траун, я хочу подарить вам ребенка.
Его лицо стало серьезным. Густые брови сдвинулись, а на лбу появилась складка. Такого Трауна Мэрис не видела никогда. И это испугало ее. Но он успокаивающе провел прохладными пальцами по щекам и легонько коснулся подушечками губ.
— Это будет тяжелым испытанием для нас двоих, — наконец прошептал он, внимательно следя за ее реакцией.
— Я вытерплю, — ответила Мэрис, прекрасно понимая, что зачатие окажется для нее болезненной пыткой, а выносить дитя, скорее всего, будет очень тяжело.
— Тогда мы найдем способ, любовь моя, — вежливо кивнул Траун, уважая ее смелость и решительность. Мэрис знала — он сдержит слово, и она обязательно подарит ему радость отцовства, а чаша их счастья наполнится сладким соком ягод пьюшш.
Комментарий к XXVI
1 - Досковидные корни:
http://magspace.ru/uploads/2016/03/19/auto_04-50_C148017_X2.jpg
http://floweryvale.ru/images/stories/2015/02/int_ficus_macrophylla_02.jpg
http://saimg-a.akamaihd.net/saatchi/56749/art/578237/318324-7.jpg
========== XXVII ==========
Где-то в глубине, где живут души, где рождаются сны,
где нет боли, ибо там ей нечем питаться, там венчание –
это слияние двух душ. Как слияние двух рек.
Когда вода сливается воедино.
«Между нами горы», Чарльз Мартин
Их близость — результат долгой и кропотливой работы друг с другом. Оба партнера слишком отличаются. Иная физиология, принципиально другая анатомия, разные способы взаимодействия: переступить через себя, научиться понимать друг друга, обнажить самые сокровенные уголки души, побеждая страхи и сомнения. Их близость — союз; победа над общепринятыми нормами морали как человеческого, так и чисского обществ.
Он двигался аккуратно, великолепно владея своим телом. Она была нежна и податлива. Хрупкость ее организма — словно хрустальный сосуд, разбить который очень легко. Для нее он опасен, но он не поранит, не причинит ей боль. Цель — доставить ей удовольствие, предугадывая желания и проявляя крайнюю деликатность.
Партнерша тихо стонала, немного прикрыв глаза. Страстное дыхание вырывалось из груди. На лице пылал румянец. Чисс двигался размеренно и глубоко; он не хотел, чтобы она кричала, лишь желал показать свои чувства, пользуясь исключительно языком тела и купался в ее зачарованном взгляде. Она часто восхищенно делилась впечатлениями, ощущая терпкое послевкусие от экзотической близости: он двигался плавно, как океанская волна с широкой амплитудой, а красота чисского тела не сравнится ни с одним человеческим.
Тонкие пальцы коснулись работающих мышц спины и ягодиц, прощупывая их, ловя эстетику движений. Горячие прикосновения приятны. Подушечки пальцев мягко надавили на шероховатые полосы, покрывавшие его тело, побуждая страстно шипеть в ответ на стоны. Тактильное удовольствие было несравнимо ни с чем.
Придерживая хрупкое тело, он наслаждался его мягкостью. Тонкая влажная кожа была подобна нежнейшему бархату. Глаза сияли голубым лазуритом, словно вода двух горных озер. Волосы переплетались в прекраснейшем хаотичном беспорядке, налипая на мокрую от пота кожу. В своем безграничном доверии, позволив соединить два тела, разрешив ему вторгнуться в самый нежный уголок ее тела, она была великолепна. Его толчки аккуратны, а движения бережны. Разбить столь восхитительный сосуд ее души он себе не позволит, как и наполнить до краев ввиду физиологических различий.
Он видел ее счастье. Человеческая женщина нежилась в его объятьях, ловя очередное движение и наслаждаясь томной изысканностью близости. Снова и снова, каждый раз внутри проскальзывало удивление. Он никогда не предполагал, что близость с человеком может быть настолько приятна. В горящем пламенем тысячи звезд взгляде пылала страсть, присущая давно вымершим прародителям, жившим тысячи лет назад, словно пробуждение чего-то древнего — забытого сознанием, но дремавшего в теле животного инстинкта.
Тембр ее голоса изменился, стал ниже, да и сами стоны постепенно стихли. В помутневшем от бесконечного наслаждения взгляде появился вопрос. Чисс деликатно остановился, оставляя, однако, их тела соединенными. Небольшая одышка в качестве паузы, и счастливая улыбка мелькнула на губах партнерши. Он наклонился к ней, уже запрокинувшей в предвкушении голову, и аккуратно коснулся зубами тонкой кожи, под которой учащенно пульсировала сонная артерия. Запах человеческого тела, волнующий, дразнящий, пьянил, тонко щекоча ноздри, словно спелая мякоть джогана.
— Траун… — счастливо прошептала она, прикоснувшись ладонью к затылку и прислонив его лицо вплотную к шее.
Он издал громкое шипение, от которого ее тело начало возбужденно дрожать. Мурашки вихрем побежали по светлой коже. Сквозь зубы прозвучало имя «Мар-р-р-рис-с-с-с», намеренно произнесенное с чисским акцентом. Ее тело напряглось и подалось навстречу, а с губ сорвался звонкий мелодичный вскрик. Подняв голову, чисс с любовью посмотрел на нее.
— Маленький человечек испугался? — заботливо спросил он.
— Это было щекотно, — игриво ответила она, касаясь пальцами черных шероховатых наростов на груди.
Траун шумно выдохнул и почувствовал приятные волны тепла, распространяющиеся по всему телу. Робкие, пока что слишком человеческие, прикосновения необычайно приятны. Похожее удовольствие могут доставить лишь волокна веревки, туго обтянувшей торс.
— Ваш вопрос, — вежливо произнес он, вспоминая страждущий по знаниям взгляд.
Мэрис собралась с мыслями, продолжая деликатно массировать накачанные грудные мышцы, а затем, подняв глаза, спросила:
— Как это происходит у чиссов? Вы испытываете боль за счет строения и работы ваших органов. Как партнеры взаимодействуют?
Траун с интересом рассматривал ее лицо. Широкие ладони легли на упругую человеческую грудь, аккуратно массируя и игриво стискивая ее, отчего с ее губ сорвался легкий стон. Смелый вопрос для человека, выбравшего в качестве пары существо иной расы.
— Процесс крайне болезнен для обоих партнеров. Тела чисских женщины и мужчины устроены таким образом, что при близости органы подходят друг к другу, словно ключ и замок. Контакт тел невозможно прервать до эякуляции и внедрения сперматозоидов в матку. Женщина испытывает сильные муки вплоть до болевого шока и потери сознания. Мужчина берет инициативу в свои руки, также ощущая сильную боль, и, применив силу, удерживает женщину, подавляя рефлекторные попытки вырваться.