Внимательно наблюдая за ней, Траун с удивлением отметил, как сжимаются ее мышцы от услышанных слов. Все еще находясь внутри нее, он чувствовал пульсацию человеческого организма. Подобные рассказы для Мэрис — словно экзотический фильм ужасов. От него она получала лишь ласку, даже не предполагая о муках, что происходят между партнерами-чиссами.
В небесно-голубом взгляде отразилось сочувствие, а голос был полон сострадания:
— Почему природа так жестоко обошлась с чиссами?
— Жестоко? О, нет. Это вполне оправдано суровыми условиями Ксиллы. Наша популяция на заре существования вида должна была как-то выживать. Любая близость приносит потомство, поддерживая процветание чиссов как вида, — рассказывая, он заметил, как расширяются от удивления бездонные зрачки девушки. — Вы, люди, используете близость прежде всего для получения удовольствия, поэтому в вашем обществе нередки изнасилования. У чиссов же такого априори не может быть. Всё устроено рационально. Если женщина сама того не пожелает, мужчина чисто технически не сможет овладеть ею.
В ее глазах, утонувших в полумраке, отразился его алый взор. Она познала культуру и язык, искусство и традиции, стала для него чиссом. Однако физиологически Мэрис всегда будет человеком, для которого многие особенности его расы, к счастью, останутся недоступными. Разглаживая влажные, вьющиеся темно-русые волосы, Траун не мог представить, что причиняет ей боль.
— Тогда что вы чувствуете во время близости со мной? — спросила она, положив ладони на его кисти, все еще сжимающие груди. — Я ощущаю, что вы крайне осторожны, однако вам приятно. Вам нравится…
Ласково улыбнувшись ей, он наклонился и по-отечески прикоснулся губами к покрытой испариной коже лба.
— Вы правы, Мэрис. Удовольствие от близости с вами сравнимо с таковым в бандажных танцах. Оно позволяет ощутить хрупкость вашего тела, его пьянящий жар и… доверие. Вы позволили незнакомому для себя существу внедриться в ваш организм. Я бы назвал это безрассудством.
Она тепло улыбнулась в ответ на комплимент, ласково поглаживая его бока и медленно спускаясь к ягодицам.
— Это было нелегкое решение. Приняв его, я не пожалела.
Тонкие пальцы одной руки с интересом прикоснулись к окутанному влажными выделениями месту контакта тел, ладонь другой продолжила разглаживать ягодицы, слегка прихватывая их. По телу чисса прошла возбуждающая дрожь.
— Желаете продолжить? — галантно спросил он, силой разума подавляя опасные древние инстинкты.
— Да, — прошептала она, не подозревая ни о чем, и игриво добавила. — Если я попытаюсь вырваться-а-а…
Громкий стон оборвал незавершенный вопрос. Траун возобновил движения, элегантные и грациозные. Тело Мэрис неожиданно напряглось, и она шутливо попыталась отстраниться, слабо извиваясь и отталкивая его. Траун принял ее игру и, схватив запястья, запрокинул руки за голову, наваливаясь на нее всем телом. Толчки стали короткими, но движения он не прекратил. Мэрис рассмеялась сквозь стоны, безуспешно пытаясь дергаться. Немного приподняв ее тело, он аккуратно заломил руки за спину и снова придавил девушку к поверхности кровати. Широкие ладони легли на плечи, легко удерживая хрупкого человека.
— У вас ничего не получится, — по-шутливому грозно произнес он, прикасаясь к пухлым губам.
Тело Мэрис напряглось. Поцелуй, по началу представлявший собой легкое касание губ, стал более настойчивым. Девушка покорно разжала зубы, позволяя длинной шершавой радуле проникнуть в ротовую полость. Траун был предельно осторожен. Его движения плавны и деликатны. Мэрис попыталась сопротивляться, но он лишь ласковее сжал объятья. Движения стали более сильными и глубокими. Он не желал подчинить ее волю или сломить, а лишь хотел показать, как это происходит у чиссов.
Неожиданно тело девушки начало крупно дрожать. Из губ, слившихся в жутком поцелуе, раздалось жалобное мычание. Траун среагировал мгновенно, закончив поцелуй, быстро ослабив хватку и мягко отстранившись. Он присел на колени и тревогой посмотрел на свою женщину. Она с трудом поднялась и оперлась спиной о широкую спинку их брачного ложа, сжимаясь в комочек. Прихватив пушистое одеяло и вытирая его краем лицо, девушка спрятала взгляд. Небесно-голубые глаза блестели от слез, которые Мэрис упорно пыталась скрыть.
— Мэрис, — нежно позвал Траун. — Вам больно? Я вас поранил?
Он ласково прикоснулся к ней и, раздвинув ее бедра, внимательно осмотрел на предмет повреждений.
— Нет-нет. Я в порядке, — судорожно прошептала она.
По тонкой светлой коже вихрем разбежались мурашки. Из глаз потекли слезы — странная физиологическая особенность людей, имеющая сильный эмоциональный оттенок. До этого Мэрис плакала только два раза: когда он освободил ее из имперской тюрьмы и когда она впервые узнала его истинную сущность. В первом случае это были слезы радости от долгожданной и неожиданной встречи со своей любовью, во втором — испуг, практически перешедший в животную панику и едва не приведший к разрыву отношений, которые до сих пор трепетно строились, укрепляя необычный союз чисса и человека. Что же произошло сейчас?
— Я… я не должна была провоцировать вас, — надрывно произнесла она, в смущении пряча взгляд. — Простите, Траун. Это дурацкое человеческое любопытство. Безрассудство…
— Я сам пошел на этот шаг, — дипломатично ответил чисс. — Мои извинения, если испугал.
Мэрис улыбнулась сквозь слезы и подалась навстречу, обхватив руками мускулистый торс и прислоняясь щекой к плечу. Молчит. Не желает объяснять. Возможно, кто-то причинил ей боль таким образом. Взял силой, а может быть даже поднял руку, как часто поступают человеческие мужчины. Ласково запустив пальцы в густые волосы, он легонько массировал ей голову. Девушка томно вздохнула и расслабилась, изгоняя плохие эмоции.
— На сегодня достаточно, — ласково прошептал Траун.
— Да, не стоит продолжать, — вторила ему Мэрис.
— Вам нужно расслабиться, любовь моя. Горячая ванна вполне подойдет.
Девушка подняла голову. Глаза светились искренней любовью. Улыбка доверчивая и умиротворенная. Траун с удовольствием любовался своей женщиной. В такие моменты она была особенно прекрасна. Настоящее живое произведение искусства, которое он трепетно и нежно оберегал от любой потенциальной опасности.
Слова, сорвавшиеся с ее губ, прозвучали как просьба:
— Примите ванну со мной?
По-чисски вежливо и подчеркнуто галантно он откликнулся, ласково произнеся всего два слова:
— Как пожелаете.
***
Обычно успокаивающая горячая вода не произвела нужного эффекта. Мэрис продолжала нервничать. Они лежали в широкой ванне, окутанные клубами белого пара. Негромкие всплески воды действовали пугающе. Мэрис, обычно дремавшая в объятиях Трауна во время таких водных процедур, теперь испуганно прижималась к нему, вспоминая недавние события. Она прервала близость, прервала радость, прервала удовольствие. Первый раз с Трауном у нее не получилось. Стыд навалился на плечи мертвым грузом. Ей было неловко и больно.
Внезапный внутренний порыв заставил ее резко вскочить. Потревоженная водная гладь заколыхалась волнами, частично выплескиваясь за бортики ванны. Брызги разлетелись во все стороны. Объятая сумасшедшим желанием искупить свою вину, девушка повернулась, усилием воли заставляя себя заглянуть в удивленные алые глаза.
— Траун… Я… могу. Я хочу попробовать еще… — Мэрис настойчиво вскарабкалась ему на бедра, одной рукой крепко ухватившись за плечи, а второй проведя вниз по рельефному прессу чисса.
Траун мягко перехватил ее кисть, уже устремившуюся в промежность, и внимательно посмотрел в глаза.
— Я хочу близости с вами. Позвольте мне, — искренне взмолилась она, чувствуя, как слезы вновь покатились по щекам.
Он отвергает ее.
— Мэрис, — восхитительный бархатный голос ласков, но в то же время достаточно тверд. — Не стоит этого делать. Вы знаете, я никогда не откажу вам в удовольствии. Но сейчас вы расстроены. Вы хотите доказать себе, что можете, и этим причиняете боль нам обоим.
Отчаявшись, девушка прильнула к нему всем телом, всхлипывая, словно обиженный ребенок. Он прав. Естественно, он прав. Как всегда. Ему тоже больно. А она так глупа и эгоистична, поддавшись своим желаниям.