Устало вздохнув, она обратила свой взор сквозь большое панорамное окно на темнеющее небо. Появились первые звезды, на фоне которых был виден клин летящих СИД-истребителей, выполнявших красивые фигуры высшего пилотажа. Барон Сунтир Фел обучал чиссов премудростям вождения имперских летающих машин. Значит, завтра ее ждет увлекательный рассказ о романтике полета над облаками.
Едва слышные кошачьи шаги оторвали девушку от созерцания вечернего пейзажа. В полумраке светились теплотой жгучие алые глаза. Сердце Мэрис подпрыгнуло от радости. Он вошел в круг тускло мерцающего света, представ перед ней во всей красе: идеальная осанка, дополненная военной выправкой; начищенные до блеска черные сапоги на офицерском каблуке; белые галифе, обтягивающие бедра; строго сидящий белоснежный китель с гордо красующейся пластиной знака отличия высшего имперского командования; немного вытянутое лицо и острые, заметно выступающие скулы; иссиня-черные брови, такого же цвета волосы, аккуратно зачёсанные назад; и, конечно же, смотрящий на нее с любовью бездонный взгляд, напоминавший раскаленный горн огненной звезды. Нет, он просто не может быть настолько идеальным!
Чисс галантно склонил голову в приветственном поклоне, и Мэрис замерла в восхищении, способная лишь искренне улыбаться его присутствию. Взгляд его упал на книжный переплет.
— Поэзия насекомоподобной расы сʼкррр из Сикадинского Сада (1), — произнес голос, богатый обертонами. — Я имел честь побывать там, когда еще носил капитанское звание и служил на «Мстителе». Язык этого удивительного народа создается посредством песни крыльев, которые издают причудливый стрекочущий звук, а слова представляют собой удивительный переливающийся звуковой ряд тонов и шумов. Гуманоидам вроде нас никогда не постичь все тайны языка сʼкррр. Пожалуй, лишь джеонозийцы способны понять пение их души…
Мэрис, загипнотизированная не только голосом, но и взглядом чисса, восхищалась тем, как быстро он сообразил, над чем она работает. Обогнув стол, он медленно подошел к ней с правой стороны. Едва взглянув на текст, Траун знающе произнес:
— Шʼшак! Мне посчастливилось общаться с этим замечательным поэтом.
— Как вы догадались? — с придыханием спросила Мэрис, не в силах поверить, что Траун способен узнать автора лишь по кусочку текста.
— Я видел, как он работает, — ностальгически ответил Траун. — Взгляните на почерк. Его ни с чем не спутаешь. Обратите внимание: письменность элегантно скошена влево, а насечки на буквах имеют форму полукруга. Ода, я так полагаю, посвящена жукам дрога и шрива, их естественным врагам, а также сохранению баланса между ними.
— Вы раскрыли то, над чем я работаю, без малейших усилий, — залившись пунцовым румянцем, произнесла она. — Я все еще сомневаюсь, а не прячется ли под маской чисса джедай?
— О, нет! Тайны Великой Силы мне недоступны, —с оттенком сожаления произнес он, трепетно перелистывая страницу рукописи. — Я просто использую наблюдения, логику, опыт и творческий подход.
— Какой урок вы преподадите мне сегодня, учитель? — с нежностью спросила Мэрис, видя, как он аккуратно закрыл книгу, оставив предварительно нефритовую закладку на той странице, где она остановилась.
— Вы уже знаете ответ, — игриво подняв бровь, констатировал он.
— Музыка, — выдохнула она, и губы чисса дрогнули в удовлетворённой улыбке.
Траун щелкнул каблуком и галантно подал ей руку, затянутую в идеально белую перчатку:
— Не желаете ли прогуляться в сад?
— С вами — хоть на край света!
Такие романтические вечера, совмещенные с изучением очередного аспекта культуры чиссов, Траун устраивал редко, мало бывая в крепости. Мэрис всегда искренне радовалась подобным прогулкам на свежем воздухе, наслаждаясь обществом любимого. Пара вышла из библиотеки и двинулась вдоль зубчатой стены. Девушка была облачена в нежно розовый хитон, под который зачем-то надела кружевной белый корсет. Она держала Трауна под руку и старалась идти медленно, подражая его плавной кошачьей походке.
Небольшой сад был разбит в углу обширного внутреннего двора. Миновав ангар с находящимися там шагоходами АТ-АТ, которые всегда вызывали в Мэрис священный трепет, они подошли к чугунной калитке с вырезанным в центре гербом Доминации. Траун приоткрыл ее и галантно впустил Мэрис первой. Вдоль мощеных дорожек горел мягкий свет ночных фонарей, а зеленые насаждения скрывали прогуливавшуюся пару от внешнего мира.
Остановившись на лужайке у небольшого прудика, Траун загадочно посмотрел на Мэрис и достал из внутреннего кармана небольшой футляр из кости мамонта. Приняв новый предмет искусства, девушка посмотрела в любящие алые глаза и получила одобрительный кивок. Приоткрыв крышку с вырезанном на нем полярным волком, Мэрис с восторгом выдохнула:
— Dan moi… (2)
— Bavrcso! (3) — кивнул чисс. — Что вы знаете о нем?
— Это самозвучащий язычковый музыкальный инструмент чиссов, — немного подумав, ответила Мэрис. — Он состоит из корпуса, двух параллельно идущих дек, подвижного язычка и крючка на его конце.
— Прекрасно! Как на нем играть?
— Нужно прислонить деки к зубам, а затем движениями пальцев заставить язычок колебаться.
— За счет чего зарождается звук?
— За счет дыхания.
— Подумайте хорошенько!..
Ее любимый был учителем сейчас. Мэрис безумно нравилось, когда он заставляет ее думать. Все же с предметами искусства было намного проще, чем с математикой и чеунхом. В последнем Траун был крайне педантичен и строг, обучая ее идеальному ксилльскому произношению, а также определенным наречиям правящих семей.
Дан мои был красив, отливая в свете фонарей мистическим серебристым светом.
— Ммм… — задумалась девушка, глядя, на зеркальную водную гладь пруда. — Ротовая полость?
— Верно! — мягко подтвердил он. — А дыхание — лишь вспомогательный резонатор.
— Сыграете для меня? — с надеждой спросила Мэрис, протягивая ему дан мои.
— Для меня это честь, — галантно поклонился он, сняв белоснежные перчатки, и принял из человеческих рук реликвию своего народа.
Раздалась мощная красивая трель, накрывшая слух Мэрис вибрирующим покрывалом. Она никогда не слышала столь необычных звуков. Мелодично играя, Траун, казалось, создавал музыку из ниоткуда, сплетая отдельные звуки в прекрасную песнь о вечной зиме. Сквозь палитру звуковых переливов, похожих на мерцание северного сияния, она слышала грозный вой вьюги и треск тонкого льда, порывы морозного ветра и скрип снега под ногами, а еще в этой музыке отражались торжественность и печаль бесконечной полярной ночи.
— Потрясающе! — воскликнула Мэрис, ласково прислонившись щекой к широкому плечу, когда Траун закончил играть. — Это очень сильная музыка. Я как будто побывала на Ксилле.
Он сдержано улыбнулся похвале, а затем взял хрупкие ладони в свои. Аккуратно накрыв их, Траун стянул хлопковые перчатки для работы с книгами, которые все еще были надеты на руки. Почувствовав прикосновения прохладных рук, Мэрис улыбнулась, в то время как по ее телу побежали мурашки.
— Вы хотите, чтобы я сыграла? — робко спросила она.
— Я хочу научить вас играть! — нежно ответил чисс, вкладывая ей в руки дан мои и становясь позади.
Мэрис смотрела вперед, на высокие деревья, склонившиеся над прудом, с радостью ощущая, как он прижался вплотную к ее спине. Синие пальцы коснулись левой руки, в которой был зажат музыкальный инструмент и, гармонично вписываясь в тишину, раздался греющий душу тенор:
— Держите дан мои в левой руке тремя пальцами. Указательный и средний положите параллельно краям дек, а большой прислоните к корпусу перпендикулярно им.