Из-под орудия показалась голова Сэлли О’Хара, которая с трудом сдерживала улыбку.
— Кто подсматривает? Я спрашиваю у вас про бластер, Кэл. Что с ним? Вышел из строя?
— Пока нет. — Криво усмехнулся Фуджики. — Но может выйти из строя в любую минуту. Я проверил все орудия. Поднимитесь наверх, и я покажу вам кое-что.
Кэл вновь скрылся под бластером.
Сол нахмурился и взобрался на лестницу, ступени которой скрипели под тяжестью его ног. Он посмотрел на огромное орудие, которое поглотило Сэлли, будто какое-то чудовище.
— Хорошо, так что же ты хочешь показать мне?
Кэл почесал шею и нахмурился.
— Эти ребята на Фронтире не так уж и умны, хотя и строят из себя бог знает кого. Этот бластер потребляет слишком много энергии, а это угроза для корабельного генератора.
Сол кивнул.
— Тем не менее, орудие не вышло из строя.
Кэл поднял голову и сделал кислую мину.
— Капитан, вы же знаете, что я не могу видеть неисправное орудие! Конечно же, бластер действует.
— Смотри, чтобы он не взорвался, когда ты начнешь стрелять из него.
— Капитан, верьте мне. Неужели вы думаете, что я хочу уничтожить корабль?
— Слушай, а помнишь, как ты сжег пульт управления на «Мориа»?
— Но, капитан, это уже забытый случай!
— Продолжай осмотр, Кэл. — Сол спустился вниз по лестнице. Веселое выражение лица Кэла говорило о том, что он сделает все, чтобы бластеры функционировали нормально.
Сол заглянул в отсек, где вырабатывался кислород, и увидел Гаса Джордаша и Петра Горненко, играющих в покер на столике с закрепленным переговорным устройством.
— Кто выигрывает? — спросил Сол, трогая пальцами вентиляционное приспособление.
Петр усмехнулся, увидев, как Сол смотрит на свой палец. Никакой грязи, вентиляционное устройство идеально чистое.
— Конечно же, Гас. Я уже должен ему… А, — он склонился над записной книжкой, — семнадцать миллиардов кредиток.
— Семнадцать миллиардов!
— Ясное дело, — сказал Гас, потягиваясь и с мрачным видом заглядывая в свои карты. — Фортуна повернулась ко мне лицом. А ведь пару лет назад, где-то в это самое время года, я оказался должен ему около двадцати миллиардов.
Сол усмехнулся, миновал еще одну дверь и вошел в помещение Миши Гайтано.
— Да нет же, растяпа. Я сказал, что этот болт должен выдержать нагрузку в восемьдесят фунтов. Если он не пройдет проверку, замени его другим. Слышишь меня?
Сол подошел к Гайтано, который склонился над женщиной, сидящей перед каким-то разобранным агрегатом.
Гайтано улыбнулся и махнул Солу рукой, приветствуя его.
— Тяжкий это труд — учить их, капитан, но только жесткое обращение делает из них хороших специалистов. Вот…
— Вот увидишь, — прокричала женщина, глядя на свой гаечный ключ, — я привинчу, в конце концов, твою задницу к полу, Гайтано.
— А сил у тебя хватит?
— Хватит, Гайтано, — она продемонстрировала свои мускулы, подмигнула Солу и мрачно посмотрела на Гайтано.
Миша ухмыльнулся.
— Ладно, нормально, детка. Теперь закрути-ка еще один болт.
Когда Сол прошел в отсек, где находился реактор, он увидел у монитора пульта управления Хэппи. Реактор работал наполовину своей мощности.
Сол упал в одно из кресел и вздохнул.
— Вы плохо выглядите, капитан. Что случилось?
— Как обстоят дела с установкой мониторов для ведения слежки?
— Почти все уже установлены. Дипломаты находятся под наблюдением, но мы пока не можем следить за ними в их каютах. Для этого потребуется некоторое время. Они, надо сказать, весьма подозрительные типы и с недоверием относятся к другим людям. Надо выждать момент, когда они будут находиться вне своих кают. Только тогда мы сможем проникнуть в эти помещения. — Хэппи стал крутиться в своем кресле. — Лучше бы тебе самому заняться ими. Не могу выносить этот сброд.
Сол опять вздохнул и потер глаза руками.
— Я тоже не могу их терпеть.
Хэппи искоса взглянул на капитана. Озабоченное выражение появилось на его лице.
— С тобой все в порядке? Лицо у тебя какое-то серое.
— Это от недосыпания. Ты хорошо осмотрел корабль? Есть ли какие-нибудь проблемы? Я должен быть в курсе.
Хэппи улыбнулся широкой улыбкой, склонился к капитану и прошептал:
— Это не корабль, а просто драгоценный камень, но мне не хотелось бы, чтобы он слышал мои слова. — Он вновь заговорил громким басом. — Функционирует эта дырявая посудина не так уж и плохо, но после этого полета надо отправить ее на свалку. Ты понял меня, ржавый, громыхающий хлам?