Шея дронго вытянулась, голова резко дернулась вверх. Птичьи кости выдвигались, увеличивались в ширину и длину, обретая формы, схожие с человеческими. На костях собиралась плоть, а потом поверх нее наросла кожа. За минуту дронго превратился в нечто, напоминавшее человека. Я смотрел с интересом, как и всегда.
– Где ты была? – спросил я, разукрашивая желтым муравейник.
– На острове, – громким шепотом ответила Таурви.
Это меня удивило. Приятно удивило.
– Нашла что-нибудь интересное?
– Твой священник не врал. Они держат колдунов под той уродской часовней. – Таурви хихикнула. Голос демона сменился интонацией кокетливой девушки. – А вернее, держали под той часовней.
Я надел штаны.
– И что ты сделала?
– Я их освободила.
– Всех?
– Всех, хотя большинство из них были старыми и морщинистыми. И от всех несло гнильем. Женщины точно не в твоем вкусе.
– Как тебе удалось? Разве вам не запрещено совершать самим подобные действия?
– А я нашептала эту мысль одному стражнику, пока тот спал. Это сделала его рука, не моя. И сама идея тоже твоя.
В груди вспыхнул гнев.
– Патриарх Исидор создал Инквизицию как раз в тот год, когда я появился на свет. Этих колдунов сгоняли туда всю мою жизнь. Все они были идеально собраны в одном месте. Мы могли бы освободить их своими силами, дать возможность присоединиться к нам. Это принесло бы пользу и Компании, и нашему делу. – Я рассерженно взглянул на это создание. – А ты бросила жемчуг обратно в море.
– Ты преувеличиваешь. Их было не так много, как ты думаешь. – Она ответила мне злобным взглядом, глаза сузились, превратившись в жуткие щели. – И не воображай, что дело у нас с тобой общее. – Теперь она говорила только как древний демон. – Я творю что хочу по своим причинам.
Я переступил черту. Сыграл с этим существом в опасную игру. Нельзя забывать, что она считает меня своей фигурой в игре. Если вдруг увидит во мне игрока – скорее всего, мне конец.
– А ты знал, что их подземелье покрыто кровавыми рунами? – спросила демоница.
– Как такое возможно? Ведь кровавая магия для этих глупцов – кощунство.
– Руны были хорошо спрятаны, но именно они удерживали колдунов в заключении.
Получается, они использовали колдовство, чтобы сдерживать колдовство. Лицемеры. Но чего еще ожидать от этосианской церкви?
Я вздохнул – второе разочарование за сегодняшний день. Мои планы рушились из-за тех, кого я не мог контролировать. А ведь у меня, в отличие от них, благие намерения. Я хотел помочь всем. А Михей? А чего хочет Таурви? Только новых разрушений и бед.
– Я слышала, ты потерял свой ключ. – Таурви надула губы. – Что, у нас плохой день? Тебе нужен тот, кто со всем разберется?
На моих глазах ее форма начала изменяться. Она приняла облик Мары. Я не видел ни единого изъяна и не мог не смотреть на ее упругие округлые груди и родимое пятно между ними.
– Там, внизу, ты стал тверд как железо. – Даже голос звучал как у Мары. Она спрыгнула с ветки и приземлилась передо мной. – Я могу помочь тебе расслабиться.
– Если хочешь доставить мне удовольствие, тогда имитируй не Мару.
– Вот как? – Она потянулась к моему члену. Схватила его, и по моим венам разлился огонь. – Кто-то нравится тебе больше твоей нежной, добродетельной Мары? – спросила она.
– Михей Железный. – Мои руки задрожали от возбуждения, хотя я подавлял его изо всех сил. – Ты провела много времени в его комнате и наблюдала, пока он спал. Прими его облик, и я снова обрету ключ от Высокого замка.
– Знаешь, я могла бы принять форму Михея, хотя до сих пор меня не преподносили в дар императору. – Таурви хихикнула и ослабила хватку. – Мысль отличная. Ты полон сюрпризов, Васко деи Круз. – Она прижалась ко мне и нежно поцеловала в губы. – Именно поэтому ты так мне и нравишься.
От прикосновения знакомых губ я содрогнулся от удовольствия. Но, в отличие от поцелуя Мары, поцелуй Таурви был сладок как мед. Аромат подделки. Человеческий поцелуй одновременно и кислый, и сладкий.
– Сумерки ждать не будут. Я больше не могу медлить. – Я взглянул на затопленный мной муравьиный холм. Красные муравьи отчаянно пытались спасти его и гибли в желтой луже. – Дай мне свой ответ.
– Сперва ты дай свой. Я последовала за тобой с другого края земли, ожидая найти здесь нечто великое. В этой части света погода такая мрачная, и здешние люди этого не компенсируют. Что в этой печальной стране заставляет тебя идти к своей цели?
Мало кому пришло бы в голову задать мне этот вопрос. Что мной движет? Богатство и власть заполняют любую дыру, принимая любую форму. Но дыра остается и продолжает болеть.