Когда оба экземпляра протокола добровольной выдачи были подписаны всеми заинтересованными лицами, и соседи-понятые, бросая любопытные взгляды на сидящего, как проглотивший аршин, за столом Александра, с руками, спрятанными под скатерть, я дал команду:
— Так, Александр — одевайся, бери паспорт и опять в отдел поедем.
— Павел Николаевич, но вы же обещали!
— Что я тебе обещал? Как все оформим, тебя домой отпустим? Так я от своего слова не отказываюсь— сейчас поедем в отдел, все дальше оформлять. Думаю, что утром тебя следователь домой отпустит. Так что одевайся, хватит тебе в неглиже сверкать, и поехали. Не бойся, в камеру тебя больше совать не буду, будешь как белый человек в коридоре сидеть. Там и лавки есть, если надо — можно выспаться. Все, давайте, собирайтесь.
Я протянул Кадету ключи от машины:
— Двигатель заводите и грейтесь, я скоро подойду. Только со скорости не забудьте снять. Сашка не упустите и портфель не забудьте.
На одиннадцатом этаже найти среди шести квартир жилище «противного» интеллигента труда не составило. Дверь мне открыла высокая женщина средних лет, с недоумением уставившаяся на меня.
— Здравствуйте, а Хоменко здесь живут? В.Ф. меня интересует.
— Виталик, к тебе пришли.
— Кто? Если соседи, то пусть идут к черту, они мне с прошлого раза десятку не отдали! — грохнул бас откуда-то из глубины квартиры.
— Да нет, на соседа он не похож… — дама подслеповато склонилась к раскрытому служебному удостоверению: — Виталик, если я не ошибаюсь, это милиционер. Выйди пожалуйста к нам…
Из темноты коридора показался какой-то высокий дядька, с короткой бородкой и рыжеватыми усами скобкой. На лбу торчали очки в пластмассовой оправе бежевого цвета. От дядька знатно несло свежим «выхлопом», но не классическим спиртным, а что-то среднее между болгарской «мастикой» и детским сиропом «пертуссин» со вкусом аниса.
— Какой еще милиционер? — мужик, оттеснив даму в сторону, сощурив глаза, стал вчитываться в строчки «ксивы»: — Что вы хотели? Мы милицию не вызывали!
— Милиция сама приходит. — нравоучительно произнес я: — Мне нужен Хоменко В.Ф.
— Я Хоменко Виталий Федотович, доцент кафедры факультетской терапии, эндокринологии, аллергологии и иммунологии факультета лечебного дела, кандидат медицинских наук медицинского института. Что вам угодно?
— Ух ты, как много вас в одном флаконе. Скажите, Виталий Федорович, а вы в последнее время имущества никакого не лишились? Ну, там бумаги какие-то, на обложке что-то про статины написано. Не припоминаете?
— Молодой человек, если вас Яновский послал, поглумится на до мной, то передайте ему, что это подло и глупо! — доцент и кандидат грозно наступал на меня, тесня к порогу и размахивая руками перед моим носом.
— Так, стоп, одну минуту. — я вынужден был упереться в грудь подступившему вплотную возбужденному ученому, оттолкнув его от себя: — Мы видно друг друга не поняли. Мы задержали человека, который признался, что напал на вас и после удара в голову, похитил у вас деньги и портфель с бумагами…
— Бумаги! Бумаги целы?! — мужик, перестав наступать на меня, теперь схватился за мою руку, и с силой, при каждом вопросе, ее дергал.
— Я не знаю, но с первого взгляда полный портфель документов…
Мужик охнув, сполз по стенке на пол, держась левой рукой за сердце. Увидев это, женщина, всплеснув руками, выбежала из коридора, в глубине квартиры задвигались ящики, что-то с грохотом упало. Наконец, она вернулась, сразу сунув откинувшемуся на стену мужчине что-то в рот.
Через пору минут человек на полу открыл глаза и начал шарить руками вокруг, пытаясь нащупать точку опоры. Мы с женщиной подхватили его под руки и поволокли в комнату.
— Извините, я у вас натоптал. — я попятился обратно в коридор: — Я, наверное, потом зайду…
— Стойте — женщина даже попыталась удержать меня руками: — если вы правда нашли бумаги, то вы просто не представляете, что вы сделали для моего мужа. Он уже неделю места себе не находит…
— Да, извините, молодой человек, я сейчас, одну секундочку…мне уже полегчало. В этом портфеле моя докторская была, рукопись и чистовой вариант, и микроснимки, короче почти все. Конечно, не смертельно, но три месяца работы, чтобы все это восстановить. Я в тот вечер у товарища был, немного выпили, потом я домой пошел. Помню, как в соседнем дворе меня как будто толкнули сзади, а очнулся я дома, без портфеля и без кошелька. «Скорая» сказала, что сотрясение мозга, я после этого дома лежу, на работу ходить не мог, голова кружится. Жена побежала туда, сорок минут по всем дворам бегала, но ни портфеля, ни бумаг не нашла.