— Я же сказал, что вас найдут. А пока устраивайтесь на работу. Если есть возможность, то в какой-либо кооператив. — досадливо обронила спина и продолжила свой путь.
— Ну че, как прошло? — через несколько секунд у столика материализовался Колек, уже без тарелки, который тут же сунул в карман одну из купюр, оставшихся после чекиста.
— Да никак. Сказал— устраивайся на работу, вас найдут и больше ничего конкретного…
— Ну а че ты братан хотел? Чтобы он тебе сразу пообещал дело закрыть и медаль тебе дал? Не, так не бывает. Слушай, пойдем выпьем, раз он нам деньги оставил.
И теперь, хлебнув глоток вонючего «Осеннего сада», сидя на скамейке, утащенной от подъезда в густые кусты за дом, Сашок задыхался от злобы. Твари, как они его достали, все достали. Почему они не могут оставить его в покое, все эти менты, гебисты, Ирка, мать…
Мать. А мать ему сказала, что сдала гараж соседке, потому что у той гараж уже чем-то забит.
— Пацаны — внезапно охрипшим голосом произнес Сашок: — Я тут знаете, что вспомнил?
— Ты уверен, что баба одна живет? — поразмыслив, спросил Сивый.
— Отвечаю, что одна. Ее наши бабы в доме, как только не хаяли. Она раньше в торговле работала, сейчас в декрете. Мать одиночка, хрен знает, от кого родила. Мужика никто не видел. Всегда упакована, машину водит, «жигули». И у нее гараж, такой же, что мне от отца остался, только за два бокса от нашего. А машину она у дома соседнего дома держит, под фонарем.
— Ну да, так то интересно. Фонарь дело такое, только нормальный человек машину бы в гараж загонял, тем более до дома пять минут идти.
— Айда, ее гараж посмотрим — выдвинул идею Колек: — Может быть в щель что-то и увидим.
Извертевшись у металлических ворот гаража торговки, братаны изобразили человеческую пирамиду, и теперь Сашок, как условно, самый здоровый, скрипел под весом худого, но тяжелого, Сизого, который азартно сипя, пытался хоть что-то рассмотреть в небольшую щель на по самой верхней кромке ворот.
— Все, отпускай — раздалось сверху и Сашок отпустил ноги Сизого, после чего со стоном разогнулся.
— Ни хрена не видно, но у нее ворота брезентом занавешены.
— Ну я и говорю, зачем честному человеку гараж еще и занавешивать. — чуть отдышавшись, заговорил Сашок — ему очень хотелось, чтобы собутыльники приняли участие в получении компенсации с торговки, одному делать это было ссыкотно. — Что делать будем?
— А что делать! — Рубанул рукой Сизый: — Если отвечаешь, что она одна, без мужика, то надо к ней идти и предъявить.
— О! Точно! — «бормотуха», булькающая на дне желудка, гнала Сашка на подвиг: — Давайте сегодня к ней и пойдем.
Пошли на дело в десять часов вечера. Подготовились капитально — дверные глазки дверей, выходящей на площадку, залепили жеванной бумагой от газет, что взяли в чьем-то газетном ящике. Колек сказал, что телефонный провод, уходящий в большой распределительный щиток он оторвет. После того, как Колек подал знак, что все готово, Сизый решительно навалился на дверь. Пять минут ковыряния в замочных скважинах и толчков в металлическую дверь торговки возымели действие — из-за двери раздался испуганный женский голос:
— Кто?
Глава восьмая
Выгодная позиция
В очередной раз возвращаясь с прогулки с Демоном, услышал, как внутри квартиры разрывается дребезжащими звонками телефон. Время было половина двенадцатого ночи, значит что-то плохое случилось с кем-то из близких, либо вызывают на работу. Пока я открывал входную дверь, телефон резко умолк. Надеюсь, что это звонил дежурный по РОВД, который больше не позвонит, и его вопрос разрешиться сам собой. Через час, когда я уже находился между сном и явью, аппарат затрезвонил вновь. В поднятой трубке раздавались какие-то крики.
— Алло! Вас не слышно! — я собирался уже положить трубку на рычаг, когда понял, что среди ночи мне позвонила Алла.
— Алло, это я звоню! — голос женщины звенел, как натянутая струна, чувствовалось, что сейчас мать моего ребенка сорвется в неконтролируемую истерику.
— Алла, говори медленнее, тебя очень плохо слышно. Что случилось?
— Ко мне кто-то пытался ворваться в квартиру. Сильно били в дверь, пытались ее расшатать. И угрожали, орали через дверь. Я стала звонит в милицию, а гудков в трубке не было. Я поняла, что телефон не работает, и стала стучать в стенку, к соседям, чтобы они милицию вызвали. У всех квартир на лестничной площадке глазки были обрывками газет заклеены. Соседи милицию вызвали, эти двое убежали…
— Откуда ты знаешь, что нападавших двое было?