— Я могу ответить, товарищ майор? — я склонил голову к плечу, переведя взгляд на переносицу шефа: — Докладываю по пунктам, товарищ майор. По поводу базы учёта похищенного имущества. Я лично, по субботам, вбиваю в компьютер похищенные за неделю из квартир вещи. Только толку от моей работы нет. Почему? Отвечаю. У нас опера, выехав на преступление, пишут в заявлении: похищено кольцо золотое, обручальное, оцениваю его в сто двадцать рублей. Следователь, читая заявление, что опер принял, записывает в протокол допроса потерпевшего — кольцо золотое, обручальное, стоимостью сто двадцать рублей. Я в субботу забиваю тоже самое в базу. И какой результат нашего труда и использования чуда техники — «Pentium» «двести восемьдесят шестого», которым вы мне тыкаете каждую неделю? У нас сейчас в розыске, по моей базе, похищенными из квартир числится триста пятьдесят золотых колец. Где, какое, и откуда похищены — куй его знает, товарищ майор, собака след не взяла. И толку с такой базы данных? А, между тем, у меня же в базе, в таблице, есть разделы, только по кольцам: вес, размер, наличие пробы, именников и прочих клейм. Гладкая поверхность или ребристая, наличие камней, цвет металла, цвет и количество камней, их форма. Я к вам, шеф, сколько раз подходил, просил занятия организовать, для оперов наших и следаков, чтобы я, под роспись, довел до каждого требования, какие данные похищенной вещи писать в заявление, протокол и ориентировку? По-моему, дважды. Вы мне что сказали? Будь готов, но пока некогда. Я к каждому, этой комнате присутствующему, лично подходил, просил на выездах подробно описывать похищенное.
Я обвел взглядом притихших оперов:
— К кому я не подошел к этому вопросу? Есть такие? И вы мне теперь предъявляете, что по моей вине база не рабочая? Есть еще вопросы по данному пункту?
— Так может быть, Павел — поднял от своей писанины голову заместитель начальника: — целесообразно сотрудникам линии квартирных краж самим выезжать на все квартирные кражи. И информацию будут получать полную, на месте происшествия, и базу будут забивать так, как надо.
По просветлевшим лицам присутствующих я понял, что предложение Владимира Николаевича, народу, как говорится «зашло».
— Я, Владимир Николаевич, вас безмерно уважаю, но говорю сразу — нет!
Получается, что руководство не может добиться от подчиненных, чтобы те подробно описывали похищенное, и перекладывает все на нас? Так мы будем либо на кражи ездить, либо преступления раскрывать. У нас, по статистике, девяносто пять процентов квартирных краж, совершенных на нашей территории, совершают жители других районов. За все время мне только один раз сказали, что знают человека, совершившего кражу. Остальные кражи темные. И какой смысл нам, квартирникам, выезжать на место происшествия? И в какое время — круглые сутки? С девяти до шести? Так, процентов шестьдесят краж заявляют или вечером, когда хозяева приходят с работы, и обнаруживают дверь взломанную, или вечером выходного дня, когда хозяева приезжают с дач. А если нам не выезжать на все кражи, то тогда какой смысл вообще выезжать? А может нас троих, сутки-через двое, постоянными дежурными операми ставить? Тогда все кражи будут охвачены, на сто процентов, но возвращаюсь к вопросу— раскрывать их, когда будем? А в дежурные сутки раскрывается процентов пять краж, в основном в «Нахаловке», где местные же алкаши, на виду у всей улицы, лезут к соседу, за бухлом или вещь какую упереть и продать потом же на этой же улице, так как на бухло не хватило. Так эти кражи Метелкин, со своими орлами, прекрасно раскрывает.