— Как ты смеешь? — зашипела она.
— Ещё как смею! — Он придвинулся к ней ближе, и я заметила, как Кристина едва заметно вздрогнула. — Мы с тобой знаем, чем ты занималась все эти годы и особенно то, что ты продолжаешь делать, Кристина. Теперь тебе предстоит столкнуться с последствиями, ты не можешь продолжать так жить и, прежде всего, я не хочу заставлять Лизу проходить через это.
— Ты никто, Филиппо! И твоё прошлое не так чисто, как тебе хочется заставить всех думать. Мы оба это знаем, и очень хорошо. Только потому, что я забеременела от тебя, не воображай, что у тебя есть какие-то права на неё. Тебе следовало жениться на мне, если уж так хотел этого.
Услышав её слова, я почувствовала тошноту. Ощутила, как напряглось тело Филиппо.
— И я рад, что не сделал этого, — яростно прошипел он. — А теперь вон из моего дома!
Кристина расправила плечи, вызывающе вздёрнула подбородок.
— Ты пожалеешь об этом, знай. Я сделаю всё, чтобы сохранить Лизу, и ты даже больше не сможешь увидеться с ней. Клянусь тебе!
— Да, конечно. Как же. — Филиппо улыбнулся ей, затем кивнул в сторону лифта. Он отпустил мою руку, когда Кристина прошла мимо нас и вошла в стальную пещеру. — Иди в мой дом, Сара, пожалуйста. Я сейчас приду.
Я была раздавлена, без сил.
Казалось, меня затягивает в водоворот боли и печали, из которого мне не выбраться.
Как робот, я сделала то, что он просил, и с грустью подошла к широко открытой двери его квартиры. Я оглянулась по сторонам, проверяя, не вышел ли поглазеть кто-нибудь из соседей, но никого не было видно.
Филиппо принялся выговаривать женщине таким тоном, которого я никогда раньше не слышала: жёстким, решительным, почти устрашающим.
— Сегодня в четыре я приеду за Лизой и поведу на прогулку. Привезу назад вечером, и ты позволишь ей пойти со мной, понятно? Я не хочу слышать никаких отговорок.
— Забудь об этом.
— Ясно?! — произнёс он изменившимся тоном. — Иначе, знаешь, Кристина, тебе не поздоровится.
Кристина презрительно посмотрела на него и нажала кнопку первого этажа.
— Разумеется, — сдавшись зло ответила она, когда двери лифта снова закрылись.
Как только услышала металлический звук дверей и шипение, возвестившее о начале движения лифта, я подняла голову и увидела мужчину, которого, к сожалению, всё ещё любила. Он медленно шёл ко мне, казалось, на его плечи давит вся тяжесть мира.
Я повернулась и вошла внутрь, чтобы подождать его. Пройдя несколько шагов, я села на тот самый табурет, где столько ночей назад всё началось, где мы ели тот незабываемый ужин.
Где я впервые увидела лицо моего мистера Дарка.
Вхожу и закрываю за собой дверь.
Я смотрю, как она сидит на том стуле, такая маленькая и беззащитная. Уязвлённая, разочарованная.
Наконец-то у меня появился шанс разыграть свои карты, и я должен сделать это правильно.
Я медленно приближаюсь, сажусь рядом с ней и жду несколько мгновений, чтобы найти дыхание и слова.
Потом начинаю рассказывать.
— Знаешь, когда я был мальчиком, я жил с родителями в Барди, где они живут и по сей день. Это были девяностые. Родители вложили все свои сбережения в красивую квартиру и пошли на многие жертвы, чтобы заплатить за неё и постараться, чтобы я ни в чём не испытывал недостатка. — Вижу, как Сара слегка повернула голову ко мне. Лёгкий жест, который даёт мне надежду и смелость продолжать. — После окончания средней школы (так как у меня были очень хорошие художественные способности), я поступил в Тоски, художественный институт, здесь, в городе. Благодаря поддержке сестры моего отца, у которой в историческом центре был салон красоты, я почти все пять лет учёбы провёл у неё. Так что мне не пришлось каждый день добираться из гор в город. Взамен я помогал ей в салоне, подметал пол и содержал всё в порядке. Шли годы, она была в восторге от моих рисунков и мастерства. Она попросила меня создать что-то для неё. Поэтому я начал придумывать и проектировать необычные причёски сначала на бумаге, а затем создавать их своими руками на головах её клиенток. — Я прочищаю горло и продолжаю. — После института она сказала мне, что видит во мне большой талант и настаивала на обучении. Она была убеждена, что я стану знаменитым. Она поговорила с моими родителями и убедила их разрешить мне остаться и работать у неё в салоне. — Я улыбаюсь при воспоминании о том времени. Это были прекрасные годы, и благодаря мне салон процветал. — Я остался там на десять лет, Сара.
Сара поворачивается ко мне и смотрит, ожидая продолжения. Она ещё не проронила ни звука, только слушает. И после всего, что произошло между нами, это уже кажется прекрасным сном. Я не могу не воспользоваться её вниманием.
— Но внезапно тётя заболела и была вынуждена закрыться. На следующий год она умерла. Перед смертью тётя умоляла меня продолжить её дело, но, к сожалению, у меня не было средств на повторное открытие и приобретение лицензий, поэтому салон оставался закрытым, пока я не открыл его сам, более года назад. — Я сглатываю, думая о том, какой замечательной женщиной, а также другом, была для меня моя тётя, и увидеть её салон снова открытым было бесценной эмоцией. — На самом деле, после её смерти у меня накопилось немного денег, но слишком мало для любых моих амбиций. И если я на самом деле хотел возобновить свою деятельность и добиться успеха, мне требовалось сначала многому научиться, войти в курс дела и, прежде всего, заработать много денег. Поэтому я поступил в академию парикмахерского искусства в Болонье, хотя мне уже было тридцать лет. Курс длился восемнадцать месяцев, где давалась и практика. Это одна из лучших академий в Италии. — Я готовлюсь к самой сложной части истории. Надеюсь, Сара поймёт, хотя знаю, ей будет нелегко. — Я переехал в Болонью и через пару месяцев встретил Мануэля. Он пришёл в академию стричься. Мануэль жил неподалёку и работал в клубе за городом. Разговорившись, мы обнаружили, что оба из Пармы, одного возраста, у нас есть общие старые друзья. Мы начали часто встречаться. — Я саркастически улыбаюсь, вспоминая вечера, которые проводил с ним, выпивая и смеясь от души. Кажется, что с тех пор прошла целая вечность. — Мы часто ходили вместе развлекаться, и я автоматически начал тусоваться в клубе, где он работал. Там я встретил Кристину.
Спина Сары внезапно выпрямляется, будто в неё ударили чем-то острым и ядовитым, но, несмотря на это, ей удаётся сохранять безупречный контроль, не позволяя эмоциям проявиться на лице. Я смотрю в милые голубые глаза, так непохожие на глаза той змеи, которая только что покинула мой дом.