И я почувствовала его желание, ненавидя себя за его возвращение. Более того, я почувствовала глубокую злобу. Гнев, даже ярость. Казалось, она накатывает волнами. И они были идентичны моим.
Мне надо пойти за ним. И закончить с этим.
Мне нужно бежать за ним. Я достала свой клинок, чтобы вонзить его глубоко в сердце Дьякона.
Он убил Алису. Он предал меня.
Хуже того, он играл со мной.
Все, что я знала, указывало на его виновность.
Все за исключением того, что я чувствовала в своем животе.
Я сжала клинок и сказала себе, что хотела его смерти.
Но я не могла идти, не могла бежать.
Я была с собаками, в конце концов.
Но, стоя там с потными руками и с узлом в животе, я уже не знала, почему осталась, или из-за собак, или из-за себя.
ГЛАВА 33
Когда я позвонила на следующее утро, Роза уже ушла в школу, зато Грэйси, схватив трубку на втором гудке, вздохнула с таким облегчением, что мне пришлось согласиться перенести наш запланированный обед на более раннее время и встретиться с ней за ленчем у «Дино».
Я нашла ее в дальней кабинке, уже попивающую кофе. Голубые глаза просветлели, увидев меня, она подняла руку и помахала мне. Не успев что-либо возразить, я оказалась в ее объятиях, она так крепко обняла меня, что мне показалось, она меня сейчас задушит. А еще я почувствовала всю ее любовь ко мне.
— Эй! — воскликнула я, — Я жива. Я в порядке. И мне, правда, очень и очень жаль.
— Что, черт возьми, с тобой произошло? Я думала, ты мертва. Они творили с тобой такие ужасные вещи! Ты должна была обратиться в больницу, Алиса. О чем, черт подери, ты думала?
— Ни о чем я не думала. Просто бежала.
Она плюхнулась на свое сиденье, а затем, прищурившись, посмотрела на меня.
— От чего?
Подошла официантка, дав мне возможность уклониться от ответа. Вместо этого я заказала стопку шоколадных блинчиков и огромную кружку кофе. Еда для моральной поддержки. Грэйси сделала то же самое. Как только официантка отошла, она снова насела на меня:
— От чего ты убегала?
— К чему, — ответила я, потому что не было способа уклониться от этого вопроса, — Я бежала к кое-чему.
— Ладно. И к чему же?
— Грэйси...
— Нет, — она выпрямилась, выглядя на удивление строго для такой маленькой милой блондинки, — Что-то случилось с тобой. Ты странно себя ведешь вот уже несколько дней. Не смей этого отрицать.
— Я и не отрицаю, — возразила я, зная, как замечательно поделиться с кем-нибудь своими проблемами.
— Тогда в чем дело? Что происходит?
— Я не могу сказать. Правда не могу, — добавила я, заметив, что она хочет возразить, — Но меня греет одна лишь мысль, что ты так заботишься обо мне.
— Это верно, — сказала она и прикусила нижнюю губу, — Я не буду лезть в это. Я клянусь. Но скажи мне одну вещь. У тебя неприятности?
Я покачала головой.
— Нет. Я тебя уверяю. Но я думаю, ты могла бы сказать, что я пыталась остановить неприятности.
Она склонила голову набок, явно пытаясь выяснить что-то:
— А Дьякон? Он случаем не часть этих неприятностей?
Я напряглась, но постаралась не показывать этого.
— Я бы очень не хотела о нем говорить.
— Алиса ...
— Нет. Все. Проехали. Теперь давай о тебе. Получилось вчера что-нибудь с работой?
Когда я задала этот вопрос, ее настроение моментально изменилось, перейдя из задумчивого и подозрительного в возбужденное.
— Меня взяли! – сказала она и зашлась диким хохотом, – Я получила работу!
Она взяла меня за руки и посмотрела прямо в глаза. И, не думая об этом, я обнаружила, что оглядываюсь назад.
Это было огромной ошибкой с моей стороны. И поняла я это тогда, когда осознала, что мир вокруг нас словно падает. Я услышала вздох Грэйси, почувствовала, как ее руки сжали мои, и хотя мне хотелось отвернуться, или отпустить их, я не смогла. Я застряла. Прямо внутри видения. Прямо там вместе с Грэйси.
Мы падали. И кричали. Нас выталкивало в темную яму.
Высокий подсвечник стоял, окруженный рядом знакомых символов. А в центре лежала женская фигура, одетая в белую шелковую ночную сорочку, привязанная к каменному столу.
— Алиса!
Я моргнула и резко выдернула свои руки.
— О Боже, — прошептала она, широко раскрыв глаза, – Что это было?
Я не могла ничего сказать, лишь смотрела на нее, дрожа от воспоминания, как проснулась в комнате так же, как та девушка. Привязанная, как и она.
— Алиса! Алиса! – голос Грэйси дрожал от страха, – Что за черт? Эта девушка. Это было… — она замолчала, дрожа.