Его театральность на меня не подействует. Я выхватываю у него из рук меню, кладу его на свое и передаю официантке с милой улыбкой.
— Он будет бургер с индейкой на цельнозерновой булочке с гарниром из овощей на пару́. А мне, пожалуйста, салат с курицей-гриль.
Она записывает наши заказы, затем подмигивает моему отцу, забирая меню и засовывая их под мышку.
— Как насчет того, чтобы я случайно просыпала несколько картофелин фри на вашу тарелку по пути из кухни?
Мой отец сияет.
— Я всегда знал, что ты хорошая девочка, Салли.
Когда она уходит, мой отец злорадствует. Его большая усатая улыбка сверкает на меня из-за стола.
— Гордишься собой? — спрашиваю я, нацепив улыбку в стиле «что я собираюсь делать с тобой».
— Очень.
Мой телефон вибрирует на сиденье рядом со мной, но я не сразу тянусь к нему. Я жду, пока один из друзей моего отца пройдет мимо нашей кабинки, и они завяжут разговор. Между старыми приятелями много похлопываний по плечам, и они искренне смеются. Когда отец отвлекся, я достаю свой телефон, держу его под столом и чуть не взрываюсь от волнения, когда вижу, что у меня новое сообщение от Бена. Увидев его имя на экране, я прихожу в восторг. Неважно, что мы переписывались довольно часто в течение последней недели, с тех пор как мы играли в боулинг; каждый раз я чувствую себя так же прекрасно, как и в предыдущий.
Бен: Мы с Энди посмотрели вчера вечером документальный фильм о настоящем преступлении, который ты рекомендовала. Это было здорово. Мне нужно больше рекомендаций. Я пристрастился.
Я гордо улыбаюсь. Ему понравилась моя рекомендация! Он считает, что у меня хороший вкус!
Мэдисон: Есть еще один хороший, но я не могу вспомнить название. Я посмотрю, когда вернусь домой.
Бен: О... тебя нет дома?
Мэдисон: Сегодня вечер пятницы, конечно, меня нет дома. Я очень крутая, Бен. Или ты еще не понял?
Официантка возвращается с нашими напитками, и я поднимаю взгляд, чтобы убедиться, что мой отец все еще болтает со своим другом.
Мой телефон снова вибрирует.
Бен: Так чем ты занимаешься?
Я закусываю губу, обдумывая варианты. Я не могу сказать ему правду — это слишком жалко. Я решаю быть хитрой, чтобы сбить его со следа.
Мэдисон: Плохими вещами.
Бен: Вышла из-под контроля?
Мэдисон: О да. Сейчас я краду деньги из банковского хранилища. Вся в черном, машина для побега, все дела.
Бен: Хм. Судя по тому, что я вижу, похоже, что вы собираетесь ужинать...
Мои глаза расширяются, и я поднимаю взгляд, сканируя закусочную.
В этом месте собрались пожилые люди и несколько молодых семей. Это та публика, которая любит специальные предложения для ранних пташек, как мой отец и я. Бена здесь нет. Я бы сразу его заметила. Как будто мой мозг установил на него маячок.
Затем движение за окном привлекает мое внимание, и вот он уже стоит на тротуаре вместе с Энди. Они оба в костюмах, выглядят так, как будто только что ушли с работы. Мой желудок сжимается, и я бросаю телефон на колени.
Наши взгляды встречаются через стекло, и я настораживаюсь, когда вижу, что в его взгляде таится озорство. Ясно, что он задумал что-то нехорошее еще до того, как что-то пробормотал Энди. Они оба поворачиваются и меняют курс.
О нет. Конечно, он не собирается...
Дверь открывается, и входит предмет всех моих фантазий, высокий и устрашающий в своем темно-синем костюме. У меня сводит живот. Мои миры сталкиваются. Он ведь на самом деле не собирается оставаться? Мой отец не знает, что мы друзья.
Но, конечно, Бен остается, и, что еще хуже, пока он разговаривает с хозяйкой, то указывает на пустую кабинку через две от нашей. Она широко улыбается и ведет их туда. Энди машет мне рукой и шевелит бровями, прежде чем скользнуть в кабинку, отвернувшись от меня. Бен занимает другую сторону, прямо в поле моего зрения.
Его ухмылка едва скрыта.
Я дрожу.
Хорошо, что в кабинке между нами сидит буйная семья из пяти человек, иначе я бы немедленно сбежала. Один из детей кричит, что ему не нравится лапша для спагетти, а только соус. Я хочу дать ему пять за то, что дал мне отвлечься.
— Мэдди, ты помнишь Нолана, да? — спрашивает папа, привлекая мое внимание к его другу. — Мы с ним вместе учились в средней школе.
Я поднимаю взгляд, но мое внимание остается на Бене. Я не могу сказать, был ли Нолан белым, черным, фиолетовым, зеленым, была ли у него одна голова или пять.