Кстати, Льву Марковичу пришлось немало поусердствовать в убеждении Айзеншпица иметь собственные СМИ. Тот поначалу (желание явно прочитывалось в его глазах) как будто и согласился; но, вероятно, какой-то червячок все же сидел у него внутри (оказывая свое вредоносное воздействие); а потому,-- он почти тотчас же - отказался (сославшись на временную "неготовность к столь ответственному шагу").
И все же Розенталь почувствовал, что того можно "дожать". Что он и попытался сделать, бросив в ход "тяжелую артиллерию", а именно - те "доводы", от которых, вроде как, и невозможно было отказаться.
Уже позже, анализируя их разговор, Лев Маркович достаточно ясно представил себе, что, в принципе, у него вполне могло ничего и не получится. К не слишком приятному типажу принадлежал Айзеншпиц. И, вероятно, за маской "добродушного" человека,-- все же скрывался "самоуверенный глупец". А такие "глупцы" опасны тем, что способны "втельмяшить" себе в голову, иной раз, откровенную чушь. После чего, с настойчивостью откровенных придурков - всячески отстаивать свои "убеждения".
-- Бред,-- готов был уже потерять терпение Лев Маркович, видя что
Айзеншпиц пытается ухватиться, за только что выдуманные им (и, якобы, ожидающие их в "будущем") трудности.--Этого просто не может --
--Может..,-- пытался вставить Айзеншпиц.
-- Нет! Не может! Это - ис-клю-чен-но,-- по слогам, смотря прямо в глаза своему недалекому апаненту, произнес Розенталь.--Впрочем,-- если ты на самом деле не желаешь, пусть так и будет,-- готов уже был смириться он, разом потеряв всяческое желание к сопротивлению.--По крайней мере, деньги собираешься платить ты,-- поэтому и последнее слово - за тобой. Тогда я, как говориться, умываю руки.
-- Ну что ты так горячишься,-- неожиданно согласился Айзеншпиц.-- Считай, что я давно был "за". И мне, быть может, попросту хотелось выслушать еще одно подтверждение своему - заметь: уже давно принятому - решению. И теперь ты меня убедил -
-- Да брось ты,-- перебил его Розенталь,--если "соглашался" - надо "соглашаться". Не хотел соглашаться - так и сказал бы: не согласен. А то, что ты делал, называется... впрочем, ты, должно быть, и сам знаешь, как это называется,-- внезапно успокоившись (и почти тот час же разразившись хохотом) заключил Лев Маркович. Рассмеялся и Айзеншпиц.
Закончив смеяться, Айзеншпиц внимательно посмотрел на Розенталя. - Если угодно - я согласен. (Они пожали руки). Теперь, должно быть (Айзеншпиц вопросительно вскинул вверх брови) нам следует (тот опустил глаза и успокоился) рассредоточить наши планы и обязанности. У меня тут... (Розенталь достал из откуда-то появившейся папки собственные печатные листы со схематично набросанным планом будущего проекта, названием рубрик, подрубрик, каких-то необходимых "тонкостей", характерных деталей, составленной им концепции и кредо журнала, общих направлений работы, требуемого штата, предполагаемых затрат и проч.).
Окинув глазами "проект", Феликс Васильевич удивился (вслух) "грамотности построения бизнес-плана".
-- Ну, это не совсем бизнес-план,-- скромно заметил Розенталь.
-- Это ты все сам составлял,-- не слыша его, прошептал пораженный Айзеншпиц,-- Впрочем, зная тебя - заранее извиняюсь за вопрос.--Но как, черт возьми..,-- с застывшим на лице изумлением Феликс Васильевич медленно перелистывал страницы, поглядывая на не скрывающего своего одобрения признанием собственных "заслуг" (тщеславие, но Розенталь его не стыдился) Розенталя.--Мне как раз сейчас нужен грамотный специалист. Пойдешь ко мне --