Долго это чувство не отпускало?
Несколько лет. Не то чтобы я просыпался с мыслью о том, как я ненавижу Дзюбинского, но она возвращалась ко мне бумерангом. Со временем, конечно, все поутихло. Даже один раз встретил его на концерте, по-моему, это были Soulfly. Я сидел в баре клуба, а он подошел ко мне.
Ты не подал ему руки?
Подал, даже улыбнулся. Мы проговорили несколько минут. Я был удивлен… Особенно своей реакции. Между нами не чувствовалось сильной вражды, а скорее типичная вежливость с обеих сторон. Он пожелал мне успехов, я поблагодарил. Подумал тогда, что время залечило раны.
Вот так просто?
Когда мы пожали руг другу руки, я почувствовал облегчение. Моя ненависть к нему была отравой. Она заставляла меня чувствовать, будто что-то гниет внутри. И это было плохо. Прежде всего для меня.
Ты поддерживал с ним контакт в последующие годы?
Он обратился ко мне несколькими годами позже. И предложил нам выступить на фестивале Metalmania. Словно ничего и не произошло. Мы даже начали обсуждать условия. Но, в конечном счете, нам предложили другой тур и мы должны были отказаться. Помнится, мы договорились вернуться к этому вопросу через год.
Вернулись?
Нет. Он заболел. Я узнал от Томаша Даниловича, который был нашим дизайнером, но также принимал заказы от Metal Mind. Как-то раз, во время одного из наших телефонных разговоров, он рассказал, что у Томаша Дзюбинского обнаружили рак. Это не было большой тайной, информация об этом распространилась в прессе моментально, а через мгновение уже сыпались комментарии о том, что он доигрался, что так ему и надо.
Ты тоже так считал?
Я бы сказал, что новость о его болезни меня расстроила, просто по-человечески, я волновался. Тем более что мое отношение к нему стало чуть лучше.
Но ты ему пожелал смерти.
Чего только люди не говорят со злости.
«We would like to see most of the human race killed olf, because it is unworthy, it is unworthy of the gift of life». Знакомо звучит?
Да, этими словами начинается наш пятый альбом, Thelета.6. Наверное, это взято из какого-то фильма, но я нс дал бы голову на отсечение. Мне показалось, что в этой фразе столько силы, что она станет идеальным вступлением к альбому.
Это тоже было со зла? Ты согласен с этой цитатой?
Я никому в принципе не желаю смерти.
Но?
Человек — это животное. Каждый несет в себе божественное предназначение, у каждого есть возможность добавить что-то от себя и одарить этим мир. Мудрость и креативность наших трудов кажутся мне бесконечными. Бесконечной может быть также наша лень. Так же, как и наша глупость. Большинство людей просто-напросто выбирают образ жизни червяка, пустой и не имеющий цели, а я не собираюсь оплакивать людей, которые впустую тратят дар жизни.
Я надеюсь, убивать ты их не собираешься…
Мир отлично сам себя очищает.
Может, это звучит несколько безразлично. День ото дня мы насыщаемся картинами смерти и страданий, но я бы соврал, если бы ответил, что такая информация глубоко трогает меня. Во мне есть сострадание, но оно появляется в основном тогда, когда меня что-то связывает с теми, кто страдает. Но если кто-то будет убеждать, что его одинаково трогает как смерть, свидетелем которой он является, которая влияет на его близких, так и смерть кого-то на другой стороне земного шара, о которой он узнал из телевизора, то он, естественно, соврет. Я же не собираюсь никому пудрить мозг.
Неужели тебя не трогает смерть на другой стороне земного шара?
Это не значит, что я пожимаю плечами и усмехаюсь. Я не бесчувственный. Такие истории дают тему для размышлений. Я просто принимаю смерть. Это часть цикла. Мы рождаемся и умираем. Мы чувствуем и счастье, и страдание. Войны, конфликты, катаклизмы, болезни — все это часть нашей жизни.
И лейкемия тоже?
Конечно. Я сам не считал болезнь метафорическим воплощением зла. Была для меня просто врагом. Тем, что я должен победить.
Ты победил рак, Томаш Дзюбинский нет. Как получилось, что вы сдружились?