что грудой тухлых потрохов
ты в пустоте мертвеешь гадко.
Фу!..
Я слышу голос петуха
и даль мгновенно розовеет.
А рядом мужа потроха,
не то он спит, не то мертвеет.
Я с ложа тихо поднимаюсь,
а в горле тошнотворный бес,
ведь потроха всю ночь касались
моих живых телес.
Но как бы тихо не кралась,
не одевала тапок,
мертвечина с постели поднялась
и принялась за завтрак.
Налила супа с червячком,
на хлеб плеснула гноя,
два глаза с выцветшим зрачком
заела стоя.
Мертвец копался в потрохах,
пил мозг запоем
и мой передничек в цветах
забрызгал гноем...
Волна упадка у меня,
а может, шалость.
Не знаю как читаете, друзья,
такую гадость!
(9 августа 1983)
Пародия N12 - на С. Сушу и его строчки:
Когда-то ты красавицей была,
Возросшая на "Птичьей карамели".
Как в утренней росе колокола
под кофточкою яблоки хрустели.
Сосите, девки, карамель!
Была ты сплошь с угрями на носу,
но "Птичьей карамелькою" питалась.
Под кофточкой, быть может, потому
"антоновка" так сочно наливалась.
Как дура не сосала все подряд
и не чуралась тем, что некрасива.
И вот уже под кофточкой сидят
два марокканских чудо-апельсина.
Отвергнув столько импортных конфет,
сосала только эту карамельку.
И вот уже из кофточки на свет
глядят арбузы в каждую лазейку.
Потом, в конце концов, твой внешний вид
вошел в свою решающую фазу,
когда катастрофически трещит
бюстгальтер, что пошит по спецзаказу.
Поэтому, чтоб впредь не сесть на мель,
советую всем девушкам красивым:
сосите только "Птичью карамель"
и бюст ваш будет нравиться мужчинам!
Пародия N13 - на В. Емельянова и его строчки:
Забытое, странное что-то
меня укололо... Потом
стремглав унеслось за ворота
застряло на склоне крутом.
НЛО
Не зверь и не птица
кольнула, как кнопка,
мне в ягодицы,
понятнее, в попку.
Да что это было?
С чего бы да взяло?
Но это уплыло,
умчалось, слиняло.
Сознание стонет
от новой беды,
вернется, уколет
с другой стороны.
А, может, минует,
мои-то ворота?
Но попка все ноет
и чует чего-то.
(2 августа 1983)
Пародия N14 - на Г. Поженяна и его строчки:
Лягу в жиже дорожной,
постою у плетня.
И не жаль, что возможно,
не узнают меня.
Довалялся!
В самой радостной позе
в жиже я повалялся,
а потом и в навозе
носом так покопался.
А потом сразу к плетню:
"Дорогие мои!"
Но кричат мне родные:
"Геть, чумной, уходи!"
Крик их носится в поле,
я не верю ушам.
"Не узнали вы что ли?
Это я - Поженян!".
А в ответ нецензура,
так, что я пропотел.
Дед родной меня с дуру
палкой в темя огрел.
А бабуля родная
с криком: "Сгинь, сатана!"
Из ведра, у сарая,
мне плеснула дерьма.
И бежал я по лугу
в лес, где много зверья.
Но и те от испуга
покусали меня.
Осень стылая ближе,
гонят все со двора.
Довалялся я в луже!
Постоял у плетня!
(17 июля 1983)
Кроме пародий, коих я за то лето-осень 83-го настрочил несколько десятков, я также баловался и разного рода юморными поэмами, подражая то Высоцкому, то вообще неизвестно кому. Сочинялись они легко, иной раз за несколько минут. Сегодня я бы так уже не написал. Темы для своих поэм я брал с потолка, но иной раз они рождались под впечатлением каких-нибудь событий, виденных мною. Например, однажды я был свидетелем, как на Комсомольской площади вокзальная проститутка "клеила" мужика. Я пришел домой и за считанные минуты накатал поэму, правда для рифмы перенеся ее действие в другое место. Так на свет 21 ноября 1983 года родилась поэма "На вокзале Павелецком...".
На вокзале Павелецком,
возле пригородных касс,
я столкнулся с несоветским
чуждым образом для нас.
Кушал сладкую помаду,
так как был с утра не сыт,
вижу, вдруг, чужая баба
на меня глаза косит.
А как кончил я с помадой,
эта самая ко мне:
"Слышь, не хочешь с голой бабой
поразвлечься кое-где?".
Я хотел ей дать по морде
за буржуазно-правый крен,
я ведь, братцы, в своем роде
старый член ВЛКСМ.
Предлагая мне соблазны,
эта баба несла муть,
и вакциной буржуазной
разлагала нашу суть.
Эти всякие чулочки
и другие секс-места,
может, всяких били в точки,
только, братцы, не меня.
Я в своих желаньях выше,
что мне лифчик и капрон,
я достаточно наслышан
про коварный закардон.
Там у них такие страсти
подготовят мужику,
глядь, и ты в коварной пасти
Фэ Бэ Эр и ЦРУ.
Но себя я был сильнее,
притворился, что дурак,
Я решил быть похитрее,
чтоб узнать, что хочет враг.
И поэтому тревожно
я спросил напрямоту:
"Как же это все возможно?
Я вас, тетя, не пойму".
Только эта баба знала,
Как себя со мной вести,
прямо тут и показала,
что другие бы ни-ни.
Ох, как трудно быть в разведке
понял я со вздохом "ах",
как увидел я прищемки
на капроновых чулках.
Но не сбить ничем с дороги
комсгруппорга-вожака,
даже если б свои ноги
она выше задрала.
Я спросил правдоподобней:
"Слишком темные дела.
Можно ли узнать подробней
про расценки на места.
Потому как я учуся
и степуха 30 рэ,
знать хочу, где очутюся
и чего покажут мне".
"Эх ты, жадный пэтэушник
начала меня склонять.
Чтоб увидеть - надо двушник,
а потрогать - уже пять.
Ну, а если дело круто
и захочется "того",
10 рэ отдашь без звука,
так как сразу сделал все".
Видит враг я мнуся, вроде,
и на раны сыплет соль.
Ну, а я вхожу все боле
в героическую роль.
"10 рэ за все хотите,