Наступила ночь с воскресенья на понедельник. Время отчёта в подземной канцелярии. Сначала их всё устроило, правда, выразили сожаление, что фальшивки в кассу не уговорил положить. Да, как тут положишь, когда прибежала начальница, одним словом, выкрутился. Но, когда дошло до того, что я её в церковь отпустил без борьбы, тут я ощутил всю мощь нашей руководящей пресс-машины. Они пугали меня немыслимыми карами, если я не исправлюсь, в противном случае, меня отзовут от Ольги и…
Мне было интересно, куда после нового провала, меня ещё можно опустить? Ступеней вниз в нашей мерзопакостной деятельности предостаточно, но в конце списка меня ждал сюрприз!.. Какой, не сказали, но напугали изрядно…
После такой головомойки, дали неделю на исправление и разрешили вернуться к работе…
День двадцать второй. Понедельник
Мы опять в городе. Уже немного поотпустило, да по сравнению с пятницей, и не немного. Главное, нагостившись в родном доме, появился мощный стимул, поработать лапками, чтобы не увязнуть в говне. Так, что мы принялись за поиски работы. Смысла названивать в банки не было, там перекрыли плотно. Попробовала в пару - тройку мест бухгалтером, тоже не задалось, а больше ничего толкового не попадалось. Собрали по разным карманам последние копейки и пошли в супермаркет, куда обычно заходили после работы.
На стеклянных дверях магазина натолкнулись взглядом на объявление:
Требуется продавец
- Давай, не раздумывай, - заорали мы с Беляшом в унисон, - а потом, каждый сам по себе:
- Пока здесь поработаешь, а там, может, что-то получше найдём…
- Рядом с домом, на автобусах сэкономим, да и в давке толкаться по утрам не придётся!
Короче, уговорили. Пошли устраиваться, и нас приняли, Слава Богу!
Что?! Что я сказал?! Меня точно сварят в котле со смолой, хотя котлов там и нет, мне установят персональный! Это конец! Я больше не могу игнорировать явления, которые со мной творятся! Я думаю о своём дальнейшем пути. И чем больше я размышляю, тем больше прихожу к выводу, что моё дальнейшее существование пугает и интересует меня гораздо меньше, чем будущее моей подопечной! Причём, зла я ей не желаю уже давно!..
День двадцать третий. Вторник
Подъём в семь, так как на работу в магазин нам к восьми. Начинаем новую жизнь. Всю ночь я не спал, мой сосед, поняв, что острая фаза миновала, опять слинял куда-то до утра. И тем самым позволил мне остаться с Ольгой наедине. Я покинул свой пост на плече и сидел напротив нашей «спящей красавицы», она и впрямь чертовски, нет, ангельски хороша. Я разглядывал её тонкий профиль, длинные пушистые ресницы, маленькое розовое ушко с тонкой нежной мочкой, знали бы вы, что я чувствую, прикасаясь к этой мочке, когда шепчу ей на ухо всякие дурацкие советы! Скорбная морщинка на переносице разгладилась во сне, дыхание стало ровным и спокойным. Грива волос, хаотичным веером разбросанная по подушке, несколькими прядями упала на лицо, и я не смог устоять, отвёл их в сторону. Как?! Как у меня это получилось? Я дух бесплотный, способный лишь навевать мысли своей жертве, у меня не может быть физической возможности, влиять на предметы! Что со мной происходит?
В восемь мы на работе. Прошу прощения, что я отвлёкся на самоанализ и проигнорировал наши сборы. Впрочем, всё, как обычно.
Целый день нас учили работать продавцом-кассиром. Мы оказались молодцы, поэтому писать об этом, я не вижу смысла. Скажу только, что день выдался трудный, но в целом, всё прошло нормально. Коллектив, как и везде не без чертей, ну, сами понимаете, наш брат не дремлет. Но по крайней мере, таких отожравшихся особей, как на левом плече Аристарха, здесь ни у кого не видно, а это уже неплохо...
Пробираемся домой после трудового дня. Несём пакет с излюбленным пайком, всё дали под аванс. У подъезда зовём кошек, всё стадо вылетает с готовностью из кустов, им теперь придётся привыкать к новому расписанию, но я чувствую, они согласны…
В десять падаем в постель без задних ног. Беляш, игриво подмигнув мне, опять сваливает до утра, спокойно оставляя нашу принцессу в моих надёжных руках. Когда я его спросил, куда он регулярно сбегает по ночам, он таинственно ответил, что улетает творить добрые дела, а у самого такая довольная улыбка расплылась в этот момент на лице, что я понял, дела у него, точно, очень добрые! Он хитрый проныра, хоть и ангел, давно понял, что зла я ей не причиню. Можно и загулять ненадолго. А я опять с радостью остаюсь охранять её сон. И думать, что же мне делать со всем этим дальше. И чем дольше я размышляю, тем больше утверждаюсь в мысли, что должен найти для Ольги хорошего парня, надёжного, сильного и верного. Такого, чтобы, какой бы советчик не подсел к ней на левое плечо после меня, а дни мои с ней уже сочтены, я это прекрасно понимаю, смог удерживать бы её душевное равновесие, и не позволял упасть…