- У меня послание для дочери старосты. Могу ли я её увидеть?
- Ну, если послание срочное, то, думаю, она вас примет. Правда, я бы на вашем месте подождала до утра – у неё ребёнок совсем маленький, чай, разбудите. Да и что муж-то её скажет, ежели узнает, что она вечерами с незнакомцами треплется!
Известие о ребёнке, о том, что Мэрайя уже замужем за другим, почему-то не удивило и даже не шокировало. Ещё тогда, когда невеста отреклась от него, было ясно: она вовсе не желала связывать свою жизнь с деревенским колдуном. Быть может, он казался ей выгодной партией, а может, она понимала, что им сможет вертеть как пожелает… Этого Ринмир не знал.
Тихо скрипнула открытая дверь дома. Несколько мгновений они смотрели друг на друга: молодая женщина с младенцем на руках и умерший однажды, но воскресший колдун. Наконец, Мэрайя приветливо улыбнулась и спросила:
- Вы к моему мужу, да? Сейчас, погодите, уложу ребёнка, и…
Не узнала. Впрочем, этого следовало бы ожидать.
- Простите, - чуть склонил голову Ринмир, стараясь изменить голос. – Кажется, я ошибся домом.
- Ах, вот как? – воскликнула знакомым звонким голосом дочь старосты, но Ринмир уже покинул чужой ему дом, закрыв за собой дверь. Да, он ошибся домом. Ошибся дверью. Ошибся жизнью. В этой, новой жизни, что подарила ему магия, нет места для Мэрайи. Нет места для Арги и её жителей, которых он столь долго считал соседями и друзьями.
Поднявшись на заснеженный холм, возвышавшийся над деревней, колдун поднял руки вверх. Сейчас весь мир, как и прежде, пульсировал фиолетовым, и с неба тянулось множество нитей. В каждый дом, в каждую оконную щель. Ринмир сосредоточился: сейчас он творил самое сильное в своей жизни колдовство.
Ярость выливалась через его пальцы на изнанку мира, обращаясь огнём. Быстро, быстро собирались над деревней багровые тучи, и вскоре пламя хлынуло с неба, подобно дождевым потокам. Соломенные крыши и деревянные стены легко вспыхивали; люди, походящие на живые факелы, выбегали из домов – и тут же вспыхивали, обращаясь в чернеющие головешки.
Ринмир смеялся. Смеялся, глядя на то, как умирали женщины и дети в этом тёмном магическом пламени. Где-то среди них была Мэрайя и её ребёнок, но разве ему есть дело до предателей? Они осудили на смерть невиновного. Теперь он – судья. И он приговаривает их к вечному забвению.
Вот и она – предательница, беспомощно бегущая по дороге. В руках у неё ничего нет: младенца она бросила гореть заживо так же, как когда-то обрекла на смерть Ринмира. Порыв ветра сорвал капюшон с головы колдуна, и на мгновение он увидел в расширившихся зрачках подбежавшей почти вплотную предательницы тень узнавания. Она узнала его.
В следующий миг пламя обрушилось на неё обжигающей волной. Девушка кричала; кожа натягивалась и лопалась кровавыми пузырями, чернела, сворачивалась, будто сгорающие листья. Обгоревший остов человеческого тела был ещё живым, когда обессиленный Ринмир остановился. Это существо смотрело на него – смотрело испуганными светлыми глазами, которых огонь не коснулся. Мэрайя умирала, как умирали там, внизу, другие жители Арги. Но всё так же, как тогда, она хотела жить.
До тех пор, пока на горло предательницы, ломая хрупкие кости, не опустился тяжёлый сапог её бывшего возлюбленного.
========== Глава XIV: Другой путь ==========
Хрустнула ставня – и Лайонелл передёрнулся, словно вдруг наяву услышал треск ломающихся костей. Язык будто замёрз, и Золотому Стражу стоило больших усилий произнести:
- Ты убил их? Их всех?
- Совершенно верно, - без следа прежней улыбки кивнул Ринмир. – Что, всё ещё думаешь, что я пытаюсь оправдаться перед тобой, мальчик?
- Это – твоя история? – руки Лайонелла тряслись так, что он сейчас не смог бы выстрелить из пистолета – промазал бы с двух шагов. – Это ты хотел мне рассказать?
- Именно, - чуть склонил голову древний колдун. За окном медленно занимался рассвет, и отчего-то лицо Ринмира стало спокойнее, чем прежде. Видимо, он помнил о словах Лайонелла: как только наступит рассвет, его убьют.
- Зачем ты это сделал? – севшим голосом осведомился Золотой Страж. – Зачем ты рассказал мне это?
- Потому что хотел рассказать. Это не очевидно?
Лайонелл сглотнул, пытаясь подавить накатившую тошноту. Слишком уж живо он представлял себе то, что случилось так много лет назад. Представлял – и не мог поверить, что нечто подобное могло произойти. Из-за одного убитого колдуна, из-за одного человека…
- Не пытайся найти виноватых, мальчик.
Золотой Страж вздрогнул, пытаясь понять, каким образом древний колдун сумел понять его смятение. Как ребёнку, который услышал странную и страшную сказку, ему хотелось задать этот вечный вопрос: кто же был добром, а кто – злом? Ринмир, расправив плечи, печально улыбнулся:
- Это просто жизнь. Зло было всегда, мальчик. Не пытайся понять, откуда оно берётся в наших душах: оно… как семечко. Это семечко прорастает, и постепенно из крошечного сгустка жизни превращается в огромное древо.
Лайонелл слушал – и не мог разобраться в своих чувствах. Перед ним стоял убийца, человек, уничтоживший целую деревню, тот, кто уже восемь сотен лет скрывался от Золотых Стражей, творя магию. И всё же… почему его так жаль? Не оттого же, что его некогда хотели убить, в самом деле!
- Мы похожи, мальчик. Похожи больше, чем ты думаешь.
Золотой Страж смотрел на врага, понимая: с лучами рассвета мир становится прежним. Возвращается то желание очистить мир, как очищают его от тьмы лучи солнца. Но сердце не желает смиряться с такой несправедливостью.
- Чем это мы похожи?
Ринмир лишь загадочно усмехнулся, запрокидывая голову:
- Мы убиваем невинных, потому что верим, что имеем на это право. И мы не помним, кто и почему даровал нам это самое право. Разве не так?
- Пожалуй.
Лайонелл устало вздохнул, стараясь унять дрожь в руках. Затем он всё же задал свой главный вопрос:
- А как иначе?.. Разве есть другой путь?
- Другой путь? – Ринмир задумчиво почесал подбородок, словно бы мальчик сказал что-то, заинтересовавшее его. – Нет, пожалуй. Или же я просто не нашёл его…
На лестнице уже слышны были шаги приближающихся Золотых Стражей. Лайонелл понимал: ещё пара мгновений, и колдуна убьют. Во имя мира прольётся кровь – разве не так было всегда, с тех самых времён, как появился на свет этот мир?
Неожиданно колдун приблизился, и Лайонелл уставился в тёмные, почти чёрные водовороты глаз. На удивление чёткими показались ему последние слова:
- Я не нашёл этого пути. Такие, как я, живут вечно – и поэтому наша жизнь лишена тех стремлений, что есть у вас. Найди этот путь, мальчик… найди его сам.
В следующий миг тишину прорезало разом несколько выстрелов, и Ринмир рухнул на пол гостиничной комнаты. Сквозь запах пороха и грохот выстрелов были слышны причитания хозяина «Белоцвета» о том, что Золотые Стражи безнадёжно испортят репутацию его гостиницы.
«Найди другой путь…»
Не обращая внимания на вопросы собратьев, Золотой Страж вышел на улицу. Его взгляд мгновенно устремился куда-то ввысь, над потемневшими от копоти крышами домов, в золотящееся небо на востоке.
Восход приносит свет в окутанный тьмой мир, но он же окрашен в цвет крови. Может, так оно и заведено в этом мире: нет добра и зла, и есть лишь один путь, залитый кровью?..
Лайонелл не знал, так ли это. Но знал: он постарается это выяснить.
Настоящие мужчины всегда выполняют свои обещания.