утеплённой куртки сигареты, положил на середину стола, тут же рядом бросил
находившиеся в руках документы:
– Закуривайте! – у него изменилось лицо, маска каменности спала. Мягким,
спокойным голосом, с грустинкой в интонации, предложил, указывая на пачку.
– Спасибо! – аккуратно вытянул одну сигарету, смотря на него недоумённо,
сомневаясь можно ли воспользоваться его предложением. Может это какой-то подвох? Что
ещё они придумали против меня?
Не успел преподнести к губам, он чиркнул зажигалкой, дал прикурить. Я кивнул в
ответ. Дождался моей первой затяжки, так же достал сигарету, прикурил сам. Снял верхнюю
одежду шапку, повесил на вешалку, показывая жёлтые, как сноп, маслянистые волосы.
Только после этого отодвинув стул, сел за стол. Какое-то время был молчалив, неподвижен, о
чём-то раздумывая, смотрел на документы. Только клубы дыма, окутывая лицо, медленно
поднимались верх, теряясь в темноте потолка. Положив зажигалку на крышку основания
настольной лампы внимательно, посмотрел на меня:
– Пока вы находитесь у меня в кабинете, можете расслабиться! Я составлю опись!
Отдохните немножко! Нам сообщили о вас! – очередной раз затянулся, держа сигарету
между указательным и средним пальцами, кисть в зажатом кулаке. Другой рукой, приступил
к записи моего имущества, – Нас, это известие, задело глубоко! Скажу большее, мы болеем
за вас! Все возмущены действиями со стороны прокуратуры и суда! Нам оскорбительно, за
такое отношение к сотрудникам правоохранительных органов! Вот так вот, не считаясь ни с
чем, поступают с нашим братом, невзирая на заслуги, на чины и звания! Сегодня вы, завтра
на вашем месте может оказаться любой из нас! Это, в первую очередь удар по нашей
социальной защищённости! Держитесь! Многие сотрудники СИЗО за вас! Хочу
предупредить, что в нашей среде, есть и те, которые выступают против! Будьте внимательны!
Не доверяйте никому! – он снова глубоко затянулся, выпустил струю дыма изо рта.
– Благодарю! Передайте, огромное спасибо за поддержку! Мне, ваша вера, придаёт
уверенность! Ваша солидарность придаёт силы!
– Пока не за что! Считайте, что вы находитесь на передовой, мы за вами! Вам
сложнее! Спасибо скажете тогда, когда всё решится наилучшим образом! Сможете
преодолеть все препятствия, доказать свою невиновность! И то, наверное, спасибо скажем
мы вам, а не вы нам! А пока! Я смотрю, вас определили в 124 камеру! Видать, чем-то вы им
сильно насолили! Обычно они так не поступают! Но, это не страшно! Мы переиграем и
сделаем по-своему! Это в нашей власти! Пусть считают, что вы находитесь там! На самом
деле направим в 86-ую! Это самая лучшая, со всеми удобствами камера! Об этом никому,
ничего не надо говорить! Если будут спрашивать, вы ничего не знаете! Определили и
определили! Будет кто-нибудь из заключённых допытываться, тогда вы спросите его: «Вы
случайно не мусор?» Сразу отстанут! Это выражение срабатывает безотказно! – не дав
открыть мне рта, продолжил, – Это, то, малое, что мы можем сделать для вас! Чтоб хоть как-
то облегчить ваше положение! Хотя вы вообще не должны находиться здесь! Это место,
здание, построено для преступников! – закончив с бумагами, положил ручку на стол, пожал
мне руку, – Теперь идите, встаньте на своё место, ни с кем не разговаривайте! Вы находитесь
в общей толпе заключённых! Среди них есть всякие! Старайтесь не показывать, что вы
бывший сотрудник милиции! Здесь, братва таких, не особо любит! Конечно, они
придираться не будут! Если встретите знакомого из их числа, последствия могут быть
непредсказуемые! Так что, на всякий случай, как только заметили, что вас кто-нибудь из них
узнал, лучше сразу обращайтесь к работнику СИЗО! Этим вы спасёте своё здоровье и жизнь!
Вот вам опись имущества! Положите её в баул, постарайтесь не потерять! Когда будут
отсюда выводить, эта опись вам может пригодиться!
Ещё раз пожал руку, и повёл меня на прежнее место. На душе стало легче. Было
приятно, что нахожусь не один. Незнакомые люди, которые видят меня первый раз, даже те,
которые никогда не видели, понимают и поддерживают, верят в меня. Всё же хороших людей
больше. Это укрепляет морально. После приёма и проверки, всех нас, по очереди развели в
разные места. Меня повели в подвал. После щелчка замка входной двери за спиной, оказался
один в просторной камере. В нос ударил резкий, фекальный запах. Бетонный пол залит водой
примерно на десять сантиметров. Свет не выключается, снова холодно. Перепрыгнув с
порожка на скамеечку, забрался на второй ярус кровати. Надев на себя всю одежду, какая
была, положил под голову свой баул. Лёг на железные пластины, заменявшие пружины, так
как ни матрацев, ни одеял, ни подушек не было. После всего пережитого, попытался заснуть.
Через некоторое время, проснулся от сковывающего холода. Спасть не получалось.
Железные полоски нар, вытягивали остатки тепла. Пришлось всю ночь, стоять, чтоб не
замёрзнуть. Ночь показалась нескончаемой, очень длинной. Утром, брякание ключей,
открывание двери, вызвало ликование, это было, как спасение для погибающего. Около 8:00,
подняли на первый этаж, закрыли в стакане, рядом с лестницей. Помещение, примерно
полметра на метр с неширокой лавочкой на всю длину. Неровные, бугристые стены, скорей
всего специально сделаны так, покрашены в белый цвет. Обычно они все серые. Лампочка,
замурованная в нишу, под самым потолком, закрыта металлической пластиной с
отверстиями. Тут тепло. Осмотрев новое помещение, присел. Уже засыпал, как отворились
двери, завели молодого парня, примерно 20 лет. Высокий, худощавый, брюнет, с озорными
глазами. Его лицо, шея, особенно руки, сильно исцарапаны:
– Привет зёма! Что отдыхаем? – с задором обратился ко мне.
– Привет, коль не шутишь! Есть немножко, загораю! – в тон ответил ему.
Он хохотнул. Мы познакомились без рукопожатий. Любое рукопожатие, тоже может
обернуться против вас. Нужно знать, кому подавать руку. Подняв рукава, показал на обеих
руках глубокие порезы с запёкшейся кровью:
– Это следы от егозы! Егоза, мощная вещь, может разодрать всё мясо до костей!
Колючка по сравнению с ним, мелочь, оставляет лишь царапины! На себе испытал! Говорю с
твёрдой уверенностью! – продолжал улыбаться мой собеседник.
– Где же ты так с егозой встретился? – удивился я.
– А, было дело! Я находился в Губахинском ИВСе! Там что-то у меня с попкарями не
заладилось! Один раз, нас вывели на прогулку! Вертухай, особо никогда за нами не
наблюдал! Пока он мохал, занимался своими делами, я быстренько вскочил на забор и только
тогда меня увидели! Начал суетиться и в спешке порезался! Это было круто! Представляешь,
на воле пробежал метров триста по сугробам! Я бегу, кровь хлещет! За мной, на снегу,
кровавый след остаётся! И мусора гонятся! Потом догнали, и вот я здесь! Теперь бояться там
держать! Да и мне не нравилось! Не ИВС, а гадюшник какой-то! Никаких условий для
жизни! – ухмыляясь, показывая ряд красивых, ровных зубов, проговорил он.
– Ничего себе! Не испугался? Ты же всё равно бы не убежал! А пристрелить запросто
могли!
– Конечно бы не убежал! Тем более ИВС находится на отшибе! Пристрелить не знаю!
Но за то, им показал, что могу убежать! Я им раньше говорил, что если они будут ко мне
цепляться я побегу! Не верили! Работу свою надо честно выполнять, а не заниматься
посторонними делами! Так всех зеков можно растерять! Наверное, его наказали! Так ему и
надо уроду! Слишком высокого мнения был о себе! Впредь наука!..
– Ладно, сам знаешь! Так поступил, наверное, была такая необходимость! Уважуха! Не
каждый решится на рискованный шаг! Ты решительный пацан! – мне стало грустно от этого.