ЧЕ ГЕВАРА
В 10-ом классе мы с другом написали заявление в военкомат с просьбой направить нас добровольцами во Вьетнам, Грецию, Чили или любую другую точку на нашей планете, где развитие революционных событий потребует нашей помощи (были уверены, что в Греции и Чили назревает революция). Ответа не получили…
Это было в то время, когда мы узнали про Че Гевару. В газете «За рубежом» были напечатаны отрывки из его «Боливийского дневника». Молодая учительница по литературе рекомендовала всему нашему классу это прочесть, она сказала, что её потрясла личность этого человека. Я прочёл. Да, она была права…
(22) 13.7.85.
ИНСТИТУТ
После школы почти совершенно не знал, куда идти. Страшно хотелось, и явно недоставало, знаний – знаний самых главных: о смысле человеческой жизни, о законах развития общества, о силах, движущих человеческую историю, человеческое развитие. Родители упорнейшим образом толкали меня в Финансово-экономический институт (ЛФЭИ). Пошёл, потолкался в коридорах, аудиториях. Посмотрел учебную программу: политэкономия, философия, история КПСС, научный атеизм, этика, эстетика, кибернетика… Интересно! Вроде, как раз то, что мне нужно!.. И – студенческая среда!..
Боже мой, ведь это был 1968 год! Париж! Студенты Сорбонны! Упоительный и захватывающий дух «Красный май»!..
Сдал экзамены, поступил. Месяц на картошке (весёлый, весёлый был месяц, еле живой вернулся…). Потом – занятия. Записался в лыжную и туристскую секции. Всё шло, как будто бы, благополучно. Лямку – тяну. Факультет – перспективнейший: планово-экономический. В колхозе один из преподавателей в порыве откровенности много нам порассказал, о том, кто из бывших выпускников какую и где успел сделать головокружительную карьеру, и гарантировал: «Через 10 лет после выпуска будете сидеть в Госплане!». Ого!.. И мечты уже рисовали мне: отличнейший костюм, белая рубашка, галстук, машина… А ведь раньше я никогда ни о чём подобном не мечтал – никогда!.. А тут – то ли невольно заразился общим (хотя и не слишком явным) настроением…
Но уже в феврале будущего года я подал ректору заявление об отчислении. Почему? Не удалось сдать зачёт по математике – но это был лишь повод, а не причина; подзубрил бы – и сдал, как все делают. Но зубрить не стал. Не смог я ничего зубрить. Мне было нужно не это. Совершенно не это. Хотя понимать это я стал не сразу…
С каким благоговением в начале курса я подготовил и оформил разноцветной пастой толстую общую тетрадь для конспектирования «Капитала» Маркса! И что же? Я, как и большинство моих сокурсников, едва успевал механически списывать с других конспектов – для такой же механической сдачи зачётов. Но ведь мне действительно нужны были ЗНАНИЯ, мне действительно нужны были ответы на мучившие меня вопросы – иначе, как, и зачем, вообще, жить?.. И, кроме того, я не встретил в институте ни одного более или менее близкого мне человека, которого бы тоже, прежде всего, терзали те же вопросы и проблемы, что и меня. И дух тогдашнего студенчества был уже не тот, что хотя бы лет 10 назад…
Когда мне в первый раз пришла в голову мысль бросить институт – мне стало просто жутко: «Неужели я смогу это сделать?!.». А потом я понял, что просто не смогу этого не сделать…
Дома был неописуемый скандал. Мать ходила в институт – и требовала, чтобы моё заявление было аннулировано. Этим моим уходом из института она меня попрекает и по сей день, как ничем другим…
(23) 14.7.85.
ДОНБАСС. «КАПИТАЛ». ОТКРОВЕНИЕ ДИАЛЕКТИКИ ИСТОРИИ
Решил поступать в университет (ЛГУ) на философский факультет. А готовился я к этому так. На лето (шёл 1969 год…) мы всей семьёй отправились гостить к родственнице в Донбасс. И я взял с собой 1-й том «Капитала», «Анти-Дюринг» и «Происхождение семьи, частной собственности и государства» Энгельса, и толстый том «Политэкономии». Занимался систематически, с утра до вечера, конспектировал. В перерывах бегал купаться в местном водохранилище (там оно называлось: «ставок»).
В школе классики отечественной литературы приводили меня в глубочайшее уныние, если не сказать больше. Потом я открывал их для себя заново, самостоятельно. И это действительно были откровения – каких я не мог получить в школе…
«Капитал» Маркса меня перевернул всего…
«Что делать?» Чернышевского я впервые прочёл, кажется, несколько раньше, а потом не раз перечитывал – и эта книга тоже совершила огромный переворот в моём сознании. Но если Чернышевский перевернул меня больше в нравственном смысле, то Маркс – в идейном…
Попробую описать то, что со мною тогда произошло, хотя это очень непросто…