– Тебе просто кажется. Смотри, я почти могу дотянуться до верха валуна.
– Ты уверен, что поймаешь?
– Ты мне доверяешь?
Лиза посмотрела мне в глаза и уверенно кивнула.
– Тогда не бойся. Тебе не будет больно, - в подтверждение своих слов, я выставил руки вперёд.
Она встала на край спиной ко мне и расставила руки.
– Не думай ни о чём.
Напоследок взглянув на меня, девочка снова отвернулась и закрыла глаза, после чего сделала шаг назад и отклонилась, начав падать. Я тут же убрал руки и отскочил в сторону.
Глухой удар и тихий треск черепа о камни нарушил монотонное шипение воды, разбивающейся о камни. Поток озёрной воды, пахнущей тиной, стал смешиваться с алой кровью, которая неспешно растекалась по камням и нежными разводами расплывалась в воде. Девочка не издала ни звука. Смерть наступила быстро. Удар пришёлся на затылок. Идеальное убийство без следов борьбы и насилия. Расположение трупа соответствует месту нанесения раны. Она была прекрасна… Я стоял рядом, запоминая каждую деталь и наслаждаясь своим творением. Волосы Лизы изящными тёмными локонами лежали на камнях и её лице. Последний выдох, пропитанный смертью, вырвался из побледневших детских губ. Не стану скрывать, это дыхание смерти на секунду напрягло меня, однако, когда я поднёс щёку к её носу и рту, дыхания не было. Она была мертва. По крайней мере, полученная травма после падения с такой высоты на камни едва ли была совместима с жизнью. В реке крови становилось всё больше. Картины, вырисовываемые жизненосной жидкостью, завораживали. Место, убийство и жертва в совокупности сливались в произведение искусства. Аккуратное, изящное и восхитительное. Для первой работы с человеком даже слишком хорошо. Впрочем, она же была мне сестрой. Стоило отдать ей должное, воспев её красоту при создании этой картины. Все нюансы были учтены. Ничто не могло бы опровергнуть версию несчастного случая.
Я присел на корточки рядом с Лизой и медленно провёл рукой по её щеке. Теперь моё представление о человеке соответствовало реальности. Вещи не могут быть живыми.
– Смерть тебе к лицу, сестрёнка…
Моя рука опустилась на её шею, где я проверил отсутствие пульса. Удар пришёлся и на позвоночник, так что сердце остановилось достаточно быстро. Взяв руку Лизы, я стал рассматривать её пальцы, но делал всё аккуратно. Так, чтобы не нарушить сложившийся вид картины.
Я не убил её из ненависти, ревности или неприязни. Я лишь хотел притворить в жизнь картину, сложившуюся в моём воображении неделю назад. Уверенность в том, что результат должен быть красивым, была твёрдой и непоколебимой, но я не ожидал, что это будет настолько прекрасно. Внутри было будоражащее ощущение и некоторый трепет от совершённого. К сожалению, тогда я не мог сделать больше. Иначе это бы указало на злой умысел. Поэтому, ещё немного полюбовавшись своим творением, я подошёл к воде и, зачерпнув воду, стал аккуратно капать её в свои глаза. Спектакль ещё не закончился. За кульминацией следует заключение.
От грязной воды глаза покраснели и стали щипаться, вызывая настоящие слёзы. Вытерев руки и лицо от лишней воды, я быстро поднялся на поляну, подошёл к собаке и снова завязал ей шину, чтобы она могла самостоятельно передвигаться. Увы, я не мог убить её. Это было бы рискованно и могло выдать меня.
Собака обеспокоенно поднялась на лапы и посмотрела на меня. Я резко шугнул её и, подхватив ближайшую палку, прогнал. Выбросив палку, я побежал к дому, выдавливая из себя слёзы и стараясь как можно сильнее войти в образ.
Расстояние до дома я преодолел достаточно быстро. Вбежав на территорию дома и забежав внутрь, я подбежал к маме весь красный, запыхавшийся и в слезах.
– Мама! Лиза! Она…! Она…! Господи! Мамочка! – вскричал я изо всех сил, прижавшись к матери и задрожав, продолжая выдавливать из себя слёзы и плакать.
Та явно была шокирована моим состоянием и тем, что я вернулся один.
– Женя, что произошло? Успокойся, где Лиза? – она пыталась держать себя в руках, но в её голосе слышалось напряжение. Кажется, она догадывалась, что случилось что-то серьёзное.
– Мы играли… А потом… Потом… Она упала… Я подбежал к ней и попытался позвать её… Но она не отвечала! У неё из головы текла кровь! Она, кажется, не дышала! Это всё моя вина! Я так виноват! Я должен был следить за ней! Я… Я… Господи, я не знаю, как это случилось! – захлёбываясь в слезах и задыхаясь продолжал кричать я до тех пор, пока на получил горячую пощёчину от оттолкнувшей меня и заплакавшей матери.