Покончив с регистрацией, долговязый обернулся к Уиллу и его собеседнице и с виноватой улыбкой произнес:
- Прошу прощения, что задержал вас. С другой стороны, чего еще ждать от фермера из глубинки.
Уилл покраснел. И лишь много позже узнал, что наушники, которые словно приросли к ушам Тома, не были соединены ни с плейером, ни с каким бы то ни было другим аудиоустройством. Том носил их просто так, чтобы к нему не приставали по пустякам.
Их следующая встреча состоялась спустя три дня в университетском кафе. Том сидел в углу в наушниках, сгорбившись над монитором ноутбука. Уилл легонько похлопал его по плечу и попросил извинения за досадный инцидент у регистрационного окошка. Они разговорились и с тех пор стали друзьями.
Том не был похож на прежних знакомых Уилла. Большая политика его нисколько не интересовала, и тем не менее он был профессиональным революционером. Компьютерным. Он относил себя к членам неформального тайного общества интернет-вундеркиндов, которые задались целью свергнуть монополию транснациональных корпораций, захвативших рынок программного обеспечения. По мнению Тома и его друзей, «Майкрософт» и иже с ней предали забвению священный принцип Всемирной сети - служить средством для всеобщего, свободного и открытого обмена информацией, идеями и мнениями. Свободного и открытого. Уилл, как и большинство журналистов, не мыслил себе жизни без компьютера и Интернета, но не знал и не желал знать, как все это работает. Поначалу, объяснял ему Том, Интернет действительно был открыт и доступен всем. Каждый мог пользоваться им и настраивать свои программы согласно своим индивидуальным вкусам, представлениям и нуждам. Затем на горизонте возникла «Майкрософт» и другие подобные ей компании, жаждущие сверхприбылей. И они опустили на весь Интернет железную шторку. Их девизом стало словосочетание «код доступа». Точно так же, как «Кока-Кола» создала свою империю из секретного рецепта, «Майкрософт» выросла благодаря своему таинственному «коду доступа».
Уиллу, честно говоря, было на все это наплевать. Но Том был не таков. Он воспринимал все действия крупных корпораций как осквернение ключевой идеи Интернета, которой Том и его друзья поклонялись с почти религиозным фанатизмом. Особенно забавно это проявлялось у Тома - закоренелого атеиста и врага всех известных религий. Том и остальные задумали создать альтернативные версии всего существующего программного обеспечения - от веб-браузеров до текстовых редакторов - и выложить их в открытом доступе. Чтобы каждый мог пользоваться ими совершенно бесплатно. И во всех случаях Том и его друзья собирались задействовать только открытые коды. Чтобы любой желающий мог покопаться в них, что-то исправить под себя или, наоборот, усовершенствовать.
Том зарабатывал в миллион раз меньше, чем мог бы. Фактически он предоставил свой компьютерный гений в бесплатное пользование сообществу борцов с корпорациями, и деньги ему нужны были лишь для того, чтобы есть и иметь возможность продолжать работу.
- Том, это Уилл. Ты у себя?
Уилл давно приучил себя никогда не звонить ему домой, потому что угадать местонахождение Тома в каждый конкретный момент времени было невозможно. Вот и сейчас он набрал номер его мобильного.
- Не-а.
- А что это у тебя там за музыка?
- Это рождественская оратория Иоганна Себастьяна Баха в исполнении Барбары Шлик, сопрано...
- Ты что, на концерте?
- В музыкальном магазине.
- Это в том, который около твоего дома?
- Ага.
- Я буду у тебя через двадцать минут. Дело очень срочное, - сказал Уилл и тут же пожалел о том, что разговаривает по мобильному.
- Что это у тебя с голосом? Ты как будто чем-то испуган, дружище.
- Через двадцать минут.
- Хорошо-хорошо.
Квартира Тома выглядела странно и как нельзя лучше соответствовала имиджу хозяина. В холодильнике не было ничего, кроме минералки. Зато минералки было море - несколько батарей внушительных пластиковых бутылей. Дело в том, что Том не пил ничего, кроме воды. Ни кофе, ни чая, ни колы, ни молока. Только воду без газа.
Его кровать стояла в гостиной - это было данью тому образу жизни, который Том вел уже много лет. Для него не существовало ни дней, ни ночей. Он мог проснуться в три часа ночи, тут же сесть за компьютер и просидеть за ним часов десять - двенадцать. После этого, почувствовав усталость, вновь ложился спать. При этом его не волновало, светло или темно было за окном. Уилл не раз и не два пытался образумить своего друга, предлагая ему все-таки влиться в социум и смириться с его законами. Разговоры эти ни к чему не приводили.