- Нет-нет, погоди... - начал было Уилл и осекся.
После того как он ошибся с ребе, он уже ни за что не был готов поручиться. Он отчаянно наморщил лоб, тупо уставившись на Тишу. Итак, ему в тот момент показалось, что кто-то вошел в комнату... Затем он услышал какой-то шорох... Как будто листали газету... Впрочем, это мог быть и шелест одежды... Одним словом, сейчас Уилл уже ни в чем не был уверен и допускал мысль, что мог вновь ошибиться.
- Ладно, это не так важно. Гораздо важнее то, что он сказал тебе, когда вы вышли на улицу.
- Он извинился за все случившееся со мной. Я сказал, чтобы он катился со своими извинениями... ну ты понимаешь... Я был зол, очень зол! Но сейчас мне кажется, что тем самым он просто хотел выразить свое несогласие с тем, как со мной обошлись. А это уже многое меняет. Если он друг и хочет помочь, этим надо воспользоваться. Друг в стане врага - мог ли я надеяться на такую удачу?
- Уилл, ты рано радуешься. Я понимаю, что в состоянии такого стресса ты готов уцепиться за любую соломинку, но... давай рассуждать здраво. И спокойно. Итак, что он тебе сказал на прощание?
- Так... Значит, он извинился, а потом сказал: «Подумай о своей работе». Так и сказал: «Если хочешь во всем разобраться, подумай о своей работе».
- Отлично. - Тиша вновь принялась расхаживать взад-вперед, но вдруг остановилась и стала внимательно разглядывать собственную картину, на которой был изображен Крайслер-билдинг, омытый вечерним манхэттенским дождем. - Возможно, он лишь за несколько минут до этого прочитал ту твою статью и понял, что ты журналист.
- Ты же сама говорила, что им это было известно раньше.
- Правильно. Это было известно тем, кто послал тебе письмо по электронной почте. Но может быть, этот Ицхак не входит в число лиц, непосредственно причастных к похищению. И может быть, он не знал о тебе ничего вплоть до последнего момента.
- А когда узнал, ворвался в класс, размахивая газетой, и предупредил ребе о том, что я журналист и от меня можно ждать неприятностей?
- Возможно. Хотя что-то тут не складывается... Раз он входил в комнату во время допроса, значит, похитители ему доверяют. А раз доверяют, значит, посвящают во все, что им известно. Ну ладно, оставим это пока. Итак, допустим, ты прав: этот Ицхак не согласен с действиями ребе и остальных и посылает тебе эсэмэс-сообщение, которое мы только что прочитали. Вопрос следующий: зачем ему понадобилось его шифровать?
- На случай, что кто-то будет за ним следить или захочет прочитать отправленные им сообщения на его телефоне.
- Хорошо, допустим. Тогда другой вопрос: что он имел в виду, когда просил тебя подумать о работе? Может, он тем самым призывал тебя мобилизовать все свои журналистские навыки и умения? Может, он просто хотел сказать тебе: «Продолжай свое расследование, не сдавайся»?
- Похоже на то. Да, видимо, именно это он и имел в виду.
- Прекрасно, - заключила Тиша, хотя Уилл видел по ее лицу, что ее не очень-то убедила собственная догадка. - И что ты теперь собираешься предпринять?
- В каком смысле?
- Может быть, ты хочешь ответить на это сообщение?
Предложение застало Уилла врасплох. Ему это даже в голову не приходило. Но Тиша, как всегда, была права. Надо всего-навсего выбрать опцию «Ответить», набрать короткий текст и нажать кнопку «Отправить». Что же написать? Может быть, «Кто ты?»? Такой прямой вопрос, пожалуй, может отпугнуть Ицхака... «Что я должен сделать?»
- Почему бы и нет? Что ты на это скажешь?
- Хочу кофе!
Тиша упорхнула в свою крошечную кухоньку, по пути пробудив к жизни заляпанную краской радиолу, притулившуюся у двери. Это было доисторическое чудовище о четырех кривых ногах, с полированными деревянными боками и всего одним диапазоном настройки. Радио ожило, замигало лампочками и наполнило комнату бодрым голосом диктора службы местных новостей.
Уилл вновь повалился на диван, вытянул ноги, закинул руки за голову и сомкнул веки. Когда же это кончится?.. Прошел день, прошла ночь... И все это время Бет остается в плену у странных и страшных похитителей. Где именно и в каких именно условиях - бог весть. Уилл на собственной шкуре имел возможность убедиться, что похитители не балаганные клоуны, а люди серьезные и жестокие. Если у них возникнет желание совершить насилие, они сделают это, не колеблясь ни минуты. Как они обращаются с Бет? Несмотря на все их заверения, Уилл не сомневался, что при случае они не остановятся перед причинением ей страданий. И еще прикроются своей религиозной схоластикой.
«Воображаю, в каком душевном состоянии она сейчас находится... Думай! Думай, как помочь собственной жене! Думай!»
Однако мысленные призывы не помогали. Уилл по-прежнему тупо смотрел в потолок и размышлял о присланном ему SMS-сообщении. «Не останавливайся!» Легко сказать... Знать бы еще, куда идти...