Кроме всего прочего, бабка совершенно не умела разумно распоряжаться финансами. Все заработанные деньги она практически сразу же тратила, и порой на какие-то ненужные вещи, без которых вполне можно было обойтись. Могла, например, накупить кучу всяких мисочек, стоящих потом на полках без дела, а на оставшиеся копейки приходилось как-то жить, и зачастую на одних сухих макаронах. Нет, она не была транжирой в прямом смысле слова, просто не умела грамотно распределять расходы. Вот и приходилось постоянно подрабатывать шитьем, ибо свою пенсию она тут же спускала на всякие "нужные вещи".
А еще бабка была большой фантазеркой. В том смысле, что она всегда всё преувеличивала. Например, если она увидит, как один кот дерется с другим котом, то в ее пересказе этот самый кот будет драться уже с тремя котами. Или, к примеру, увидит на улице девушку, которая в ее понятии вызывающе накрашена, то расскажет потом, что она была еще и вульгарно одета, и вообще шла без трусов. Бабка просто додумывала всё у себя в голове, и потом сама же в это и верила. Как любила повторять моя тетя: "Всё, что говорит мать, сразу нужно делить на три". И как показывала практика, она была совершенно права.
Тётки
Кроме сына (моего папы) у бабки было еще четыре дочери, и все они, кроме самой старшей, Стеллы, жили с матерью в одной двухкомнатной квартире. Соответственно, как действующие лица моих воспоминаний, будут не раз мною упомянуты. О Стелле мне рассказывать особо нечего, поскольку она жила отдельно, и я ее практически не видела на протяжении всего периода моего "перевоспитания". Так, заходила к нам эпизодически и ненадолго, и меня, по-моему, даже и не замечала, будто меня не существует. Возможно, это было даже и к лучшему, поскольку характером от своей матери она недалеко ушла.
Вторая тётка, Оксана, была единственным человеком, который в этой змеиной семейке хорошо ко мне относился. Действительно хорошо. Она одна меня понимала и жалела, потому что, как рассказывал мне потом папа, бабка и с нее крови немало попила в свое время. Оксана читала мне интересные детские книжки, навечно привив мне нежную любовь к книгам, много рассказывала о художниках и живописи (это ее страсть), а также гуляла со мной, когда было время. Увы, этого самого времени у нее было мало, она много работала. По сути, только ей я и обязана тем, что не сошла тогда с ума окончательно.
Третья тётка, Света, тогда была студенткой и уже встречалась с парнем, поэтому ей было совершенно не до меня. Она относилась ко мне… никак, я была ей до лампочки, Света испытывала ко мне полнейшее равнодушие. Хотя иногда в моих стычках с бабкой всё же становилась на мою сторону, но не из-за чувства справедливости, а из желания лишний раз поспорить с матерью, характер у нее был тот еще. Но и на том спасибо, ибо бабка с меня сразу переключалась на дочь, разгоралась ссора, а я тихо забивалась в уголок и молилась, чтобы обо мне не вспомнили. Чаще всего так и случалось, у бабки была короткая память.
Ну и четвертая тётка, Лена. О, это был уникум! Капризная, избалованная, психованная старшеклассница, которая вбила себе в голову, что влёт меня "перевоспитает" своими криками и визгами. Она была настоящей неуправляемой истеричкой, и я по-настоящему боялась, что она меня попросту покалечит. Лена весьма оригинально занималась со мной математикой: если у меня не решалась задача, она вопила, как можно быть такой тупой, могла схватить меня за волосы, подергать, а потом ткнуть носом в тетрадь. И я нисколько не преувеличиваю, делала она это в буквальном смысле и даже с каким-то упоением.
Всё вышесказанное – пока только предыстория, где я постаралась максимально точно описать характеры и немного в общих чертах действия. Далее пойдут конкретные эпизоды из того периода, которые мне запомнились на всю жизнь, с разговорами и диалогами. И да, я допускаю, что некоторые факты могут быть немного искажены в связи с моей (на тот момент) детской восприимчивостью, да и память – штука не всегда надежная, но что помню – то помню, и от этого никуда не деться. Поэтому я и опущу многие моменты, в которых не совсем уверена, и расскажу только о том, что мне запомнилось ярко и четко.
Школа
В школу, куда меня определили, я должна была ходить одна, через огромную проезжую часть, переходить которую мне каждый раз было настолько страшно, что иногда я просила кого-нибудь из прохожих меня перевести. Школа находилась в нескольких кварталах от дома, и добираться до нее нужно было не менее получаса, а то и больше. Причем, Лена училась в той же школе, но никогда со мной не ходила – то ли из вредности, то ли из брезгливости. Она всегда убегала раньше меня, а из школы приходила позже. На мой вопрос, почему меня никто не провожает и не встречает, бабка парировала: