— Ты всё превращаешь в шутку, Джорджи. Иногда трудно понять, действительно ли ты расстроена или это сарказм. Но я твоя старшая сестра. - Её голос был неровным. — Ты должна приходить ко мне со всем этим дерьмом, особенно - но не ограничиваясь - с безответной любовью.
В животе Джорджи заныло. — Мне жаль. Но это тоже не похоже на то, что ты говоришь со мной о своих неудачах, связанных с мужчинами. Я должна услышать это от мамы.
Бетани вздрогнула. — Мне стыдно за них. Каждый мужчина, с которым я встречаюсь, либо изменяет, либо не может связать себя обязательствами. Или уже слишком предан своей матери. Или PlayStation. Я могу порвать с ними, но меня всё равно отвергают. Это не совсем то, о чем я хочу говорить.
— Я бы с удовольствием послушала о твоём позоре. - Она махнула рукой, когда Бетани выгнула светлую бровь. — Ты знаешь, что я имею в виду.
Её старшая сестра прикусила губу, выглядя задумчивой. Она положила руку на плечо Джорджи, наклонилась в сторону и кивнула Рози. — Если ты закончила пытаться погрузиться в коврики для упражнений, можешь присоединиться к нам, Рози. Джорджи кусается, только если ты берешь последнюю полоску бекона.
— Мне было четыре года, - пожаловалась Джорджи. — Отстань уже.
Рози двигалась так тихо, что Джорджи не знала, что она решила подойти ближе, пока она грациозно не опустилась в позу со скрещенными ногами, поставив женщин треугольником лицом друг к другу. — Это похоже на личный момент... - уклонилась Рози.
Бетани отмахнулась от неё. — О, перестань. У всех нас троих проблемы с мужчинами. Это не секрет.
Насыщенный коричневый цвет кожи Рози стал ещё более красным. — Это не так?
— Нет, - пробормотала Джорджи, бросив взгляд на сестру. — Нет, это не так, но никто не собирается заставлять тебя признаваться в этом. Мы пришли заниматься зумбой, а не групповой терапией.
— Это правда. - Рози сосредоточила свое внимание на земле, но её пальцы дрожали там, где она держала их переплетенными на коленях. — Я замужем за человеком, которого я даже больше не знаю. Мы спим в одной постели, когда он не засыпает на диване и он совершенно незнакомый человек.
Бетани и Джорджи обменялись удивленными взглядами. Рози обычно держалась отстраненно, когда они вместе находились в групповой обстановке. Если честно, Каслы никогда не замолкали надолго, чтобы кто-то новый мог высказаться. Но такое признание Рози было, мягко говоря, необычным.
— Мне жаль, что ты с этим сталкиваешься, - сказала Бетани. — Вы, ребята, ссоритесь?
Рози разразилась смехом, а затем закрыла рот рукой, чтобы заглушить звук.
— Он почти не разговаривал со мной с тех пор, как вернулся из Афганистана, - пробормотала Рози, опуская руку. — Трудно найти темы для споров во всей этой тишине. В основном мы избегаем друг друга. Так проще.
— Проще, чем что? - спросила Джорджи.
— Узнать, что всё кончено, я полагаю. - Словно осознав свое окружение, Рози заерзала на полу. — Я не хотела, чтобы это было обо мне.
— Это касается всех нас, - медленно произнесла Бетани. Во время признания Рози, Джорджи чувствовала, что её сестра становится всё более и более суетливой. Теперь она выглядела настолько возбужденной, что готова была танцевать брейк-данс. — Посмотрите на нас, дамы. - Бетани вскочила на ноги, ткнув пальцем в сторону Рози и Джорджи. — Три умные, трудолюбивые женщины, хандрящие на полу по одной и той же причине. Мужчины. Они подвели нас. Но я готова поспорить, что мы берем всю вину на себя. Бог свидетель, Тревис, Доминик и моя коллекция дерьмовых палочек не сидят без дела, размышляя, где они ошиблись. Нет, они пьют пиво и утешают себя YouPorn.
Джорджи подняла руку. — Честно говоря, это тоже мой любимый способ утешения.
Рози фыркнула в свое запястье.
— К чему ты клонишь, мудрый старец?
— Я хочу сказать... - Бетани опустилась на колени, взяв каждую из них за плечо. — Пошли. Они. Мы должны гулять, пить пиво и отмахиваться от их чувств. Мы должны сами решать, чего мы хотим в наших отношениях, дружбе или чем-то ещё. Не дожидаясь, пока эти сучьи задницы придут в себя и увидят, что перед ними.
Когда Бетани начала эту страстную тираду, Джорджи была готова рассмеяться. Однако сейчас она не могла отрицать неприятного ощущения в груди. Как будто она бежала далеко и быстро и приземлилась на этот пол. Язвительная улыбка на её лице исчезла. Бетани была права. Пока Джорджи плакала в травяной чай и сердито сортировала клоунский грим, Тревис совсем не думал о ней. В чем, черт возьми, был смысл всей этой печали? Она не изменила ход истории и не пробила брешь в мужском мозгу Тревиса. В этом не было никакого смысла.