После того, как он остался доволен показанными мною результатами, мы стали время от времени посещать различные боевые академии, включая Арену.
Он обращал моё внимание на какого-то бойца и давал пояснения.
— Видишь, вон тот, с короткими рыжими волосами, который придирчиво выбирает оружие. Как ты думаешь, почему? Он учился владению несколькими видами оружия, но так и не преуспел ни в одном из них. А теперь посмотри правее. Этот наносит слишком рваные, отчаянные удары. Это не ярость бойца, это злость на самого себя. Когда-то он проиграл, и каждый раз он пытается переиграть и выиграть именно тот бой из прошлого. Такой противник слишком склонен к риску. Если ты сделаешь вид, что проигрываешь, он забудет полностью о собственной защите. А вот ещё один замечательный пример. Смотри, сражается на левой части арены. Он слишком красуется. Этот танцор ослеплён желанием побеждать всегда и везде, но он предсказуем. Его движения повторяются, а серия из девяти ударов практически не меняется. Видела? Он дёрнулся. Так всегда происходит, когда он хочет нанести неожиданный удар, словно вспоминает критику учителя на предсказуемость ударов.
Самым загруженным из нас пятерых по-прежнему оставался Альберт. Несмотря на это, он всегда находил время, чтобы проконтролировать и просто понаблюдать за моим спаррингом с Фенралом, готовый подлечить меня в случае необходимости.
Он вообще не отходил от меня ни на шаг, если у него выдавалась свободная минута-другая. Да и я сама с не меньшим энтузиазмом искала возможности провести с ним время.
Подтянутый, сосредоточенный, опасный для других, при взгляде на меня на его губах появлялась шальная улыбка, а вид в целом становился весьма восторженным, расслабленным и возможно даже немного рассеянным.
Мне же он дарил ощущение полной защищённости, безоговорочного доверия и абсолютного счастья. С каждым днём меня всё больше тянуло к нему, и уже совершенно не хотелось возмущённо возиться в его объятиях, когда он прижимался во время лечения своим горячим сильным телом, ставшим таким родным и узнаваемым при каждом прикосновении.
Мы болтали обо всём на свете. О моём мире и его. У Альберта довольно сверкали глаза, когда я рассказывала о себе и своей семье. О городах, машинах, самолётах, интернете и компьютерах. О школе, университете, традициях, праздниках и о салютах. А я даже не думала перебивать, когда он рассказывал о себе.
Оказалось, что все драконы раньше обитали в другом месте, уединённом и защищённом от остального мира. Из-за внутренних распрей оно превратилось в выжженую пустыню, непригодную для жизни. Ни одно заклинание так и не смогло восстановить там магический баланс, поэтому им пришлось искать себе новое убежище, которым и стала Империя Флоран.
Если точнее, то раньше это было небольшое королевство Флоран, но с приходом драконов король стал бывшим, его место занял один из драконов, а территория страны значительно выросла за те три сменивших друг друга поколения, которым довелось жить в новой эпохе.
После случившейся трагедии пять семей драконов смогли договориться между собой, приняв решение о сотрудничестве. Они избрали Хранителей, по одному от каждой семьи, чьей задачей стала защита мира и сохранение гармонии в нём. Какого же было их удивление, когда Фортуна на распределении именно этим пятерым дала направление в армию на должность четырёх главнокомандующих, а пятого дракона сделала императором.
— Это было так, словно богиня одобрила принятое нами решение, — Альберт смотрел прямо на меня, с тёплой, чуть насмешливой улыбкой.
Драконы в значительной мере повлияли и продолжали влиять на уклад жителей страны. Провели реорганизацию сословий, отменив рабство и потомственную аристократию. Искоренили тиранию сильных по отношению к слабым и нищету. Взяли на себя дипломатическое общение с другими странами. Ввели большое количество прогрессивных идей для того времени, как например, позволили девушкам и женщинам учиться и проходить распределение наравне с мужчинами, раньше их призванием считалось замужество, дом, семья и налаживание быта.
— Для пятерых избранных время замедлилось, мы не старели, в отличие от наших соплеменников. Их больше нет в живых, а я постарел от силы на год-два.
— А для помощников как время течёт? — озабоченность в моём голосе не расслышал бы разве что глухой.
— Долгое время мы справлялись самостоятельно, помощники появились совсем недавно. Лет десять назад Фортуна направила Зигфрида мне в помощь. Он был первым. Немного позже мы поняли, что подобное назначение было напрямую связано с участившимися вторжениями из Бездны. Пока что сложно сказать, насколько быстро стареют помощники, сильные маги вообще дольше живут. А тебе вообще об этом можно не волноваться, — иронии в его голосе заметно прибавилось.
— Да как тут не волноваться-то? — обиженно засопела я. — А почему такой высокий процент смертности среди тех, кто попал в этот мир и выбрал армию? Неужели нельзя как-то это изменить?
— Это не более, чем уловка. — неожиданно ответил Альберт. — Отсеять тех, кто сомневается. Как думаешь, способен ли тот, кто пошёл в армию ради престижа, пожертвовать собой ради других? А ведь именно чистота души стала основой нового мира, что захотели создать драконы.
— То есть нет никаких тридцати процентов? — ошарашенно спросила я, отстранившись и вглядываясь в лицо хитрого военного начальства.
— Абсолютно все живы, — заверил он.
— Насчёт престижа не знаю, я сюда пошла, потому что посчитала, что отсюда проще всего сбежать.
— А, да, дезертирство. Помню. — радостная и беззаботная улыбка озарила его лицо. — Ну, удачи с бегством.
Я не сдержалась, переплела пальцы наших рук и засмеялась, вспомнив, как шустро меня отыскали, когда я отправилась с Сейрой на своё первое задание.
На сегодняшний день я не была ограничена в своих перемещениях, но чаще всего предпочитала выбираться на прогулку в город с кем-то из своих: иногда Зигфрид, чаще — Сейра или Фенрал. И мне так спокойнее, и они параллельно успевали многое объяснить и показать. Если Альберт вдруг освобождался в то время, что меня не было дома, то он безошибочно определял моё местоположение и присоединялся вскоре к нам.
— Как принято ухаживать за своей избранницей перед свадьбой в твоём мире? — поинтересовался как-то раз мой порядочный дракон перед тем, как поцеловать меня в макушку и попрощаться.
— Дарят подарки, цветы, приглашают на свидания, — смущённо ответила я, застигнутая врасплох.
— Не уверен, что это можно назвать полноценным свиданием, мне нужно отправиться на задание, хочу позвать тебя с собой. Пойдёшь?
Интерес во мне не просто проснулся, он оживился и встрепенулся. Меня неудержимо тянуло присоединиться.
После того случая меня больше не брали с собой. Сейра посетовала, что зловредное начальство обещало выгнать её с должности, если она ещё раз позовёт меня.
— Почему бы и нет? — с напускным равнодушным видом ответила я, подставив щёку для поцелуя, чтобы Альберт отвлёкся и не передумал. Но не удержалась, отстранилась в последний момент и с сияющими глазами, полными предвкушения, повернулась к нему и спросила, чуть ли не пританцовывая. — А что за задание?
Дракон недовольно рыкнул, притянул меня к себе и поцеловал так страстно и властно, что я слегка забыла о теме нашего разговора, а голова закружилась от нахлынувших чувств.
— Там вулкан проснулся, нужно помочь населению, — ответил он наконец, словно через силу отстранившись от меня.
В городе, в который мы телепортировались, разыгрывалась настоящая драма. Паника, охватившая население, заставляла некоторых совершать абсолютно невозможные поступки, а сопровождалось всё криками какого-то фанатика о том, что проснувшийся вулкан — это гнев прогневавшейся богини.