Тишина накрыла их, словно огромным толстым одеялом; она была такой же удушливой и пыльной, как мрак за пределами лаборатории, и в этой тиши, не особенно громко звучали падающие в часах капли. Их мерный стук гипнотизировал Таниса, пробирал до костей, и полуэльфу начало казаться, что он вот-вот сойдет с ума.
Даламар внезапно открыл глаза и с дикой силой стиснул черный плащ на груди, пальцы его побелели. Танис непроизвольно шагнул к Карамону и обнаружил, что гигант тоже потянулся к нему.
– Танис!.. Карамон!.. – заговорили оба одновременно. Гигант схватил друга за руку:
– Позаботься о Тике, ладно?
– Я не пущу тебя туда одного! – воскликнул полуэльф. – Я пойду с тобой!..
– Нет, Танис. – Голос Карамона был тверд. – Если я погибну, Даламару понадобится твоя помощь. Попрощайся с Тикой за меня и попробуй ей объяснить...Передай ей, что я люблю ее и я... – Он не договорил. Танис крепко пожал ему руку.
– Я знаю, что сказать Тике, Карамон, – проговорил он, вспоминая свое прощальное письмо к Лоране.
Карамон кивнул, стряхнув с ресниц слезы, и прерывисто вздохнул.
– И попрощайся с Тасом. Я думаю, он так ничего и не понял...Во всяком случае не все. – Гигант с трудом улыбнулся:
– Разумеется, сначала тебе придется как-то выманить его из этой летучей крепости.
– Я думаю, он все понял, – негромко ответил Танис.
Драконьи головы, обрамляющие Врата, начали издавать пронзительные, хотя и тихие звуки. Карамон напрягся.
Визг голов Становился громче, он как будто приближался, становясь резче и тоньше. Врата пылали разноцветным пламенем, и на стенах играли переливающиеся тени.
– Готовься! – предупредил Даламар.
– До свидания, Танис! – Карамон обнял полуэльфа.
– До свидания, Карамон.
Гигант выпустил Таниса, и тот отступил.
Пустота раздвинулась, Врата открылись.
Танис заглянул внутрь – он был уверен в этом, поскольку не мог отвести глаз; однако спроси у него кто-нибудь, что же он там увидел, и полуэльф не нашел бы ответа. Даже спустя годы Врата все еще снились ему; Танис знал это, потому что с криком просыпался среди ночи, весь в поту, однако сновидение тут же растворялось в его сознании, и он никак не мог вспомнить, что же ему привиделось. Часто после подобных пробуждений он не мог больше заснуть и дожидался рассвета, дрожа под теплыми одеялами.
Но это было потом, а пока Танис знал только одно – надо остановить Карамона. Знал – и не мог сдвинуться с места, не мог даже пальцем пошевелить.
Пригвожденный к полу ужасом, он молча смотрел, как Карамон кивнул ему на прощание и спокойно взошел на золотое возвышение.
Драконьи головы завопили так, что у Таниса заложило уши. Это был вопль триумфа, ненависти, угрозы...Полуэльф и сам что-то кричал, но его голос потонул в оглушительном реве чудовищ.
Потом ослепительно вспыхнул яркий, многоцветный, радужный огонь, Танис зажмурился и вдруг стало темно.
Карамон исчез.
– Помоги ему Паладайн... – прошептал Танис и вздрогнул, услышав голос Даламара, эхом повторивший его слова:
– Такхизис, моя Королева, помоги ему...
– Я еще вижу его, – промолвил темный эльф после непродолжительного молчания. От волнения он полупривстал в кресле, но тут же тяжело рухнул обратно на подушки. Боль, о которой он на время позабыл, снова добралась до него, и Даламар поморщился и застонал. По его бледному лицу стекал пот.
Танис прекратил расхаживать по лаборатории и остановился рядом с магом.
– Вон он, – указал Даламар, с присвистом втягивая воздух сквозь стиснутые зубы.
Танис, все еще помня потрясение, испытанное им, когда он неосторожно заглянул в открывающиеся Врата, неохотно посмотрел туда снова. Сначала он не увидел ничего, кроме голого ландшафта под куполом недобро рдеющего неба, однако вскоре полуэльф заметил красноватый свет, отражающийся от блестящих доспехов, и рассмотрел крошечную фигурку, которая, стоя спиной к Вратам, в ожидании оперлась на рукоять меча.
– Как он сумеет закрыть Врата? – спросил Танис как можно спокойнее, хотя от горя его горло то и дело сжимало судорогой.
– Он не сможет этого сделать, – отозвался Даламар.
Танис с тревогой перевел на него взгляд:
– Но тогда что помешает Властительнице Тьмы попасть в наш мир, когда...когда все будет кончено?
– Она сможет воспользоваться Вратами, только если кто-то пройдет этот путь впереди нее, полуэльф, – неожиданно раздраженно ответил Даламар. – Иначе она давно уже перебралась бы в этот мир. Рейстлин держит их открытыми, и, если он вернется через них, Владычица Тьмы последует за ним. Со смертью Рейстлина Врата закроются.
– Значит, Карамон должен убить его – своего близнеца?
– Да.
– И погибнуть сам, – пробормотал Танис.
– Молись за то, чтобы он погиб! – неожиданно взорвался Даламар, но тут же успокоился, облизывая пересохшие губы. От боли его тошнило, а голова постоянно кружилась. – Карамон тоже не сможет вернуться через Врата – это верно. Смерть от рук Властительницы Тьмы может быть ужасной, мучительной, бесконечно долгой, но поверь мне, полуэльф, жизнь там – намного хуже.
– И он знал это?
– Да, конечно знал. Зато мир будет спасен. – Даламар цинично улыбнулся.
Откинувшись в кресле, он продолжал глядеть внутрь Врат, и его тонкие пальцы то мяли, то разглаживали черный бархат плаща, расшитый серебряными рунами.
– Не мир, – поправил его Танис. – Душа. Не больше и не меньше... – Заслышав за собой скрип ведущей в лабораторию двери, он резко обернулся.
Даламар тоже отреагировал удивительно быстро. Танис еще не успел рассмотреть, что же там такое, а темный эльф уже держал в руке свиток пергамента, который он заблаговременно заткнул за пояс.
– Никто не может войти к нам, – шепнул он Танису. – Хранители Башни...
– Хранители Башни не остановят его, – перебил Танис со страхом в лице, очень похожим на гримасу ужаса, изуродовавшую черты мертвой Китиары.
Даламар мрачно улыбнулся и почти беспечно развалился в кресле, с которого, казалось, готов был вот-вот вскочить. Ему не нужно было даже заглядывать за плечо Таниса, который ненароком загородил ему всю панораму, – могильный холод растекался по комнате, подобно сырому туману, – Входи, Сот! – громко сказал Даламар. – Я ждал тебя.
Глава 8
Чудовищный свет Врат ослепил Карамона, несмотря на то что он крепко зажмурился. Затем его окружила прохладная тьма, и он открыл глаза. В первое мгновение он не видел ничего и едва не запаниковал, вспомнив, как был ослеплен Крисанией и чуть не погиб во мраке Башни Высшего Волшебства.
Между тем темнота понемногу рассеивалась, и Карамон начал осматриваться. Небо светилось странным малиново-розовым светом, как будто солнце только что село, если воспользоваться выражением Тассельхофа. Ландшафт был точно таким, как его описывал кендер, – ровным, пустым, бесконечным. Куда бы Карамон ни смотрел, по своему цвету небо почти не отличалось от земли.
Только обернувшись назад, Карамон увидел нечто неоднородное и резко контрастирующее с окружающим. Это были Врата – единственный предмет, единственное цветное пятно на безликой голой равнине. Обрамленные пятью головами драконов на длинных шеях, они казались Карамону далекими и маленькими, хотя гигант знал, что не миг настолько от них удалиться.
Врата чем-то напомнили ему картину в раме, висящую на стене. На этой картине он видел Таниса и Даламара, но они почему-то не двигались, словно и в самом деле были нарисованы кистью талантливого художника, обреченные жить на холсте всю жизнь, пристально вглядываясь в никуда.
Задумавшись на мгновение, могут ли они видеть его, Карамон решительно повернулся к Вратам спиной и вытащил меч из ножен. Широко расставив ноги, он оперся на клинок и стал ждать своего близнеца.