Все четверо чинно расселись, четко обозначив линии поддержки. Уильям с Кассандрой расположились на одном диване, Джотэм с Джасиндой сидели напротив них.
— Ваше Величество, — начала Джасинда, — ваша невестка удивительная женщина.
— Я знаю. Я всегда это знала. Прошу, зови меня Кассандрой.
— Почему? Что изменилось? — спросила Джасинда.
— Несмотря на мою сегодняшнюю вспышку гнева, я обычно не так предвзята, — досадливо улыбнулась королева. — Как правило, я склонна давать людям шанс. Я знаю, каково это, когда судят превратно, едва взглянув на тебя. Но с тобой…
— Я прибыла под руку с тем, кого ты считаешь близким другом, вошедшим в твою семью. А за свою семью ты готова сражаться.
— Откуда ты знаешь?
— От Синди. Она рассказала мне, что сделал твой отец… после смерти твоей матери.
— Она рассказала тебе об этом? — Кассандра с такой силой сжала руку Уильяма, что побелели костяшки ее пальцев.
— Да, пока мы были в Саду Памяти. Она мне многое поведала.
— Пожалуйста, расскажи мне, о чем она говорила? — глаза Кассандры наполнились слезами. — Синди всегда была мне как старшая сестра. Лишь благодаря ей я находила время поговорить с папой. Она была единственной, кто мог оторвать меня от моих бесконечных дел. И именно она вдохновила меня заняться полевыми работами, — Кассандра потянулась к кольцу Уильяма и потерла его. — Я очень многим ей обязана…
— На Кариниане она считает себя никчемной, — прямо сказала Джасинда.
— Что?!! — три пары глаз шокировано уставились на нее, даже Уильям.
Хотя он видел внутреннюю борьбу Синди, но не думал, что это связано с чем-то подобным.
— Я была удивлена не меньше вас. К сожалению, в нашем мире Синди не чувствует себя нужной. А все, что делало ее таковой на Земле, осталось в далеком прошлом.
— Но я не понимаю, почему? — недоумевала Кассандра.
— Потому, что ты чувствуешь себя более комфортно с информацией, чем с людьми.
— Тебе это сказала Синди, — констатировала Кассандра.
— Да. Она пыталась объяснить, почему ты так со мной обошлась, — невозмутимо пожала плечами Джасинда. — Но Синди отличается от тебя, Кассандра. Она артистка.
— Откуда ты знаешь?
— Я слышала, как она поет.
— Синди пела для тебя? Сегодня?!! — потрясенно прошептала Кассандра.
— У Палмы. И хочу тебе сказать, это было самым удивительным, что я когда-либо слышала.
— На Земле она была знаменитостью, — тихо сказала Кассандра. — Она путешествовала по миру и выступала перед десятками тысяч людей.
— И она бросила все это, родив Викторию.
— Да, я знаю, что она планировала вернуться…
— Но после похищения Виктория очень нуждалась в ней.
— Виктория была сильно травмирована. От нас всех потребовалось немало усилий, чтобы вернуть ее к обычной жизни. Но Синди, естественно, делала больше всех. Она пела ей, когда приходили кошмары. Иногда всю ночь напролет.
— Виктория была ее ребенком и нуждалась в ней, как, впрочем, и вся ваша семья.
— Да.
— Но теперь все изменилось.
— Как это?
— Виктория живет своей жизнью и давно не нуждается в ней. Бретт не нуждается в ней так, как раньше. Питер занят ответственным делом. Она посвятила себя заботе о семье, но они сейчас как бы не нуждаются в ней. Только не здесь. И не так, как раньше. Стоит ли удивляться, что она чувствует себя потерянной?
— Я никогда не думала об этом… почему я никогда не думала об этом? — Кассандра перевела на Уильяма взгляд, полный самоосуждения.
— Это не твоя вина, Кассандра, — Уильям развернул ее к себе лицом. — Никто из нас не понимал ее чувств. Мы слишком беспокоились о том, чтобы доставить ее сюда и вылечить.
— Ее беспокоит нечто большее, — тихо сказала Джасинда.
— Что именно? — спросил Уильям.
— Чувство вины.
— Чувство вины? За что Синди может испытывать вину? — удивился Уильям.
Джасинда молча смотрела на Кассандру, отмечая, как в ее глазах мелькают мысли, пока в них внезапно не вспыхнуло понимание.
— О боже мой! — прошептала Кассандра. — Бедная Синди.
— Кассандра, о чем ты говоришь?
— Бункер. Папин бункер. Он самолично делал там запасы, но только на четверых.
— Четверых? — Джотэм нахмурился, глядя на Кассандру. — Это невозможно.
— Все потому, что он не брал себя в расчет. Я всегда это знала. Четыре человека. На четыре года, — слезы текли по лицу Кассандры, когда она взглянула на Джотэма. — Они были заперты в бункере почти девять. Если бы мы с Викторией были там…