Зима 1830/31 года была повторением предыдущей, и даже сам Джон Росс несколько пал духом, о чем свидетельствуют скупые записи за этот период. К февралю и Росс и его люди уже отчаянно искали способы облегчить долгое заточение.
27 февраля. В этот день у солнца хватило силы, только чтобы поднять температуру с —48 до —30° F, после чего она упала до —42° F. Во время воскресной прогулки мы видели нескольких зайцев, еще больше их появилось в понедельник, но ни одного добыть не удалось. Занимаясь экспериментами, мало отличавшимися от школьных забав, мы пробили дюймовую доску пулей из замерзшей ртути. Впрочем, до нас, думается, этого никто не делал. Месяц закончился тем, что термометр показывал —43° F.
Этот месяц прошел еще более скучно, чем обычно. Он был очень холодным, особенно к концу. Средняя температура составляла —34° F.
Пока еще мы не встречались с эскимосами и потеряли надежду, что они подойдут к нам раньше мая, хотя и не понимали причину их отсутствия.
Наш спорт, если так можно назвать ловлю песцов на корм собакам, был необычайно успешным. Не думайте, что то была пустая забава, ведь нам приходилось содержать большую свору и притом в хороших условиях, ибо недалеко уже было то время, когда она должна была сослужить нам службу.
20 марта. Продолжительность и свирепость морозов в эти дни текущего месяца начали нас тревожить. Температура в нынешний воскресный день упала до —52°, а средняя суточная составила —49° F.
Был сильный снегопад, и все вокруг превратилось в сплошную массу льда и снега. Как-то случилось, что снег на короткое время растаял под солнцем на склонах, куда падали его лучи, но такое освещение было непродолжительным, как и его последствия. В марте прошлого года ручьи текли несколько дней.
Перспектива складывалась неудачно для осуществления наших планов на будущее. Временами это повергало в уныние, не предвещая никакого просвета людям, утомленным однообразными занятиями. Тем не менее все были вполне здоровы и ни у кого не замечалось признаков цинги.
По мере того как ожидаемое прибытие эскимосов задерживалось, наше разочарование усиливалось. Присутствие эскимосов дало бы нам новое занятие и развлечение. Кроме того, собаки нуждались в тюленьем мясе и передохли бы с голоду, не будь промысел песцов таким успешным. Да и для нас самих свежая оленина и рыба были более чем желательны, не говоря уж о том, что мы не так хорошо были обеспечены одеждой из шкур, чтобы не хотеть большего. Итак, мы надеялись на прибытие эскимосов и ждали его.
17 апреля. Утром появилась первая овсянка. В понедельник подготовка к санному походу была завершена, и мы ждали только подходящей погоды. Пешая партия с одними санями ушла вперед на две мили, так чтобы пуститься в путь рано утром, если позволит погода.
20 апреля. Погода была хорошей, и главная партия отправилась в путь рано. К полудню возвратилась группа сопровождения, а Джемс Росс с пятью людьми продолжил исследовательское путешествие. На борту судна готовили к отправке еще одни сани с кухонной утварью.
21 апреля температура повысилась до 31° F и более. Кроме того, приятный сюрприз доставило нам посещение трех туземцев — Нейтакнага, Повейтака и Ноенака.
Эскимосы со своими собаками пересекли западные холмы и остановились примерно в четверти мили от нас. Здесь они подняли руки, чтобы показать, что не вооружены, и, согласно обычаю, громко приветствовали нас. В ответ мы тотчас к ним присоединились. Эскимосы уже повстречались с Джемсом Россом, от которого я получил записку; в ней сообщалось, что ему удалось выменять за два ножа два тюка лососей. Это было радостной новостью, и мы приняли меры, чтобы на следующее утро забрать столь желанные припасы.
Мы пригласили эскимосов отобедать и поспать на судне и узнали от них много новостей. Все их друзья живут хорошо; только вот Тиагашу скончался зимой. Эта группа добыла много оленей и рыбы и поджидала нас и в Аватутьяке и в Нейтчилли. Один из эскимосов скоро отправится в Нейтчилли и сообщит там, где мы теперь находимся.
22 апреля. В четыре часа утра я покинул судно и, взяв с собой врача, трех матросов и наших гостей, пошел по следу отправленных ранее саней. Мы пришли в поселок эскимосов в 11 часов. Мы нашли там два тюка рыбы и, хотя их вес не превышал 180 фунтов, уплатили условленную цену. Эскимосы немедленно начали сооружать для нас хижину и справились с этим делом за 45 минут. Не теряя времени, мы сварили обед, и горячая пища показалась нам особенно вкусной после 16-мильного перехода по очень неровному льду. Наши люди забыли захватить с собой одеяла, и добросердечные друзья снабдили нас звериными шкурами.