Лист перевел взгляд на Ари и Янко. Они препирались, решая, кто будет охранять, а кто вести, фургон.
— Они всегда так спорят?
Я рассмеялась.
— Они так разговаривают.
Лист вздохнул.
— Удивляюсь, как только мы смогли добраться до Ситии. — Он остановился и вдумчиво произнес: — Я, по-моему, всегда пропускал мимо ушей их болтовню.
— Я всегда так делаю, — фыркнула я.
Понимая, что дом теперь не безопасен, мы назначили примерное время и место встречи. Я
попрощалась с Листом и остальными, и мы направились на запад, надеясь в сумерках добраться до земель клана Кристаллов. Потом мы пойдем вдоль их границы на юг к землям Танцоров В Шторм.
Пересечем их, а за ними и земли Доброй Крови — и подойдем к границе территории Драгоценной Розы.
Родной клан Айрис добивал и полировал алмазы и камни. На ситийском рынке фигурируют драгоценности почти лишь из одного этого клана.
Так как я оделась под мужчину, то, соответственно, выбрала себе мужское имя «Эллион» и попросила всех меня им называть. День становился жарче, солнце уже почти достигло зенита, мы как раз установили устойчивую рысь. Валекс надеялся, что спокойная погода привлечет на дорогу больше людей.
— Почему? — недоумевал Тано.
— Тогда мы будем одними из многих, а не единственными, — объяснил Валекс.
Они ехали вместе и обсуждали, как лучше всего найти сарай с членами семей советников. Кики ехала позади Топаза. Она сторонилась его. Интересно, Кейхил вообще оплакивал свою лошадь? Они были вместе еще с его молодости. Мой взгляд перешел на Граната. Вспомнилось, как я выпрашивала его у конюха и пообещала привести ему авибийского меда. Гранат уже так долго вместе с нами, что я даже вспомнить не могу, когда именно потеряла мед. Конюх заставит меня много недель вычищать конюшни —
захихикала я.
Ну что же, хотя бы один плюс в вечности вместе с Искателем Огня есть: не придется ничего чистить. А, и еще один: летучих мышей не будет.
Мой новый друг приютился в моем капюшоне. Я даже приноровилась его вообще не замечать. А он преспокойно спал вместе со мной в дневные часы.
За всю поездку Маррок не проронил ни слова, но все же я надеялась узнать, что с ним сделали в Крепости.
— Кейхил подставил меня, — бросился рассказывать он, когда я спросила. — Наговорил, будто остался вместе с Копьеглавом, чтобы разыскать и уничтожить группировки давиинцев. А потом заманить его обратно в Крепость. Но ты ему все время мешала. Он убедил меня взять всю вину на себя и назвать тебя и Листа своими сообщниками, а уже это подтолкнет совет к нападению на Иксию. Он пообещал… — Маррок остановился, коснулся рукой правой щеки. — Когда я возьму все на себя, он меня вытащит. Я
вполне расплатился за свою ошибку… — он вздрогнул — и до сих пор расплачиваюсь.
— Жестокое предательство, — согласилась я.
Маррок удивленно на меня уставился.
— А оставить нас одних в Иксии, ты предательством не считаешь?
— Нет. Это было не намеренно. Я хотела тебя защитить и была честна с тобой с самого начала. Проблема в том, что я лгала самой себе.
— И до сих пор расплачиваешься? — Маррок улыбнулся. Улыбка стерла с его лица морщины и словно омолодила его на несколько лет.
— Да. Это и есть главная проблема в ошибках — последствия. Но как только мы разберемся с отказниками и Кейхилом, я расплачусь за очень многие свои ошибки.
Марок вопросительно на меня посмотрел, но мне не хотелось объяснять. И я спросила:
— Ты помнишь, как выбрался из Крепости?
Уголки губ Маррока опустились.
— К сожалению, нет. Я тогда и два слова в мыслях связать не мог. Не знаю, как Лунный Человек смог меня спасти. Я теперь обязан ему жизнью.
Он оглянулся вокруг и, понизив голос, сказал:
— Когда я без него, то чувствую себя… слабым. И старому солдату очень тяжело в этом признаваться.
Больше никто ничего не сказал. Ровно в полночь мы расположились отдохнуть лагерем. Смешно, как мы без лишних слов почти автоматически взялись за рутинную работу: Тано сразу же отправился на охоту, я начала вычесывать лошадей, Валекс разжигал костер, а Маррок — готовил мясо.
— Сейчас бы сюда Листа, он бы приготовил все так, что мы бы пальчики облизывали, — оправдывался Маррок, когда накладывал нам на тарелки тушеного кролика. По вкусу кролик был слишком мягким, но раз живот его не отверг, то вполне съедобным.
После ужина мы расстелили спальные одеяла и определились с графиком дежурств. Я подтянула свое одеяло поближе к Валексу и прижалась к нему.
— Все в порядке, любовь моя? — Прошептал он мне на ухо. — Ты слишком тихая.