… - Нет. Калиг и Навкет так не умеют, - вздохнул Хассинельг, понемногу теряющий терпение. – Джейн! Я же тебе сказал: Сэта – Народ Огня! В стихию Огня они вросли, она приняла их и изменила. Даже Бронны не слились так со стихией – а ведь они тут живут много тысяч лет! А ты чего-то хочешь за жалкие двести-четыреста…
- Жалкие?! – Джейн расширила глаза. – Так… ну-ка, постой. Тебе сколько? Ты для своего народа ещё молодой, это ясно. А сколько это в годах? И… старшему из наших отрядов – сколько ему? Это ведь Руниен?
Страж, уставившийся в навершие посоха, при последнем вопросе неожиданно взбодрился.
- Нет, Гор старше. Руниену чуть за сотню, местных и ишских годов поровну. А Гору четвёртая сотня пошла. Но ты… в общем, Айкурты такое считают молча, двадцатками, и на свои ритуалы чужаков не зовут.
- Ага… - Джейн покосилась на нож, подумала о предстоящей тренировке и ещё сильнее приуныла. «Триста лет боевого опыта, без признаков старения… Руниен хоть сморщился! Хотя… боюсь, он против меня встанет – разделает, как «трилобита»…»
- Слушай… Руниен ведь человек? И… он очень шустрый для «чуть за сотню». Он, наверное, любого из нас побьёт. А… отчего такое? Врождённое – или все стражи…
- Клятва стража, - склонил голову Хассинельг. – Зачем давать серьёзную клятву, если держать её сможешь пару десятков лет?.. Останешься тут, не уронишь себя, и Равнина тебя не отвергнет, - проживёшь и сотню, и четыре. Вот тысячу – это вряд ли. Тебя там, у вас, сильно потрепало.
«Ёлкин корень…» - Джейн задумалась так, что не заметила, как дошла до тренировочного зала. «Четыре сотни разменять – как нефиг делать?! И не рассыпаться от дряхлости, и из ума не выжить…»
- Хассек… а как себя роняют? Ты видел, чтобы кого-то Равнина отвергла? – спросила она, пытаясь испарить булыжник с одного луча. Сегодня тренировались с камнями – наверное, волокно закончилось.
- При мне – никого. Руниен видел, - страж тяжело вздохнул. – Вот как решишь, что ты тут не страж, а повелитель… что посох тебе, чтобы силу над другими показывать, а не защищать их – или что ты, такой могучий, на их копошение чихать хотел… вот тогда всё и пойдёт, куда не надо. И земля под ногами, и небо над головой, и посох в руке. И сам понемногу станешь, кем был, только ещё и всеми двести раз проклятым. Того стража добил отряд – не было уже сил глядеть. Он так ничего и не понял. Хоть уже и посох руки протыкал, и сам еле ходил. А всё рвался кому-то мстить. Что, мол, правильно он тех недомерков лупил, и они ему дань должны нести – а раз прокляли, перебить их всех, чтоб корня не осталось…
Хассинельга передёрнуло от омерзения.
- Руниен рассказывал – сам чуть не плевался… Джейн! Тебе камень новый нужен, так чего молчишь?!
«Интересные дела,» - думала Джейн, перебираясь по уступам-«ступеням» в другой зал. «Значит, пока клятву не дал – твори, что хочешь, как Кьюген? Ему вот всё нипочём. И Нергу тоже было… как его, всё-таки, скинули? После огненной диверсии «выдры» не разбежались, осталось ещё, кому идти за новым вожаком? И нашёлся ещё вожак? Смелые эти Бронны и Скогны, а так сразу не скажешь…»
…Руки Джейн в этот раз остались целы – даже на удивление; зато нож из них вылетал за полметра до бронированной «мишени» - и летел через весь зал. Она только и радовалась, что это тренировочная деревяшка, - местное дерево было прочнее крейсерной брони и такие полёты выдерживало.
- Хватит, - ровным голосом сказал Гор, в очередной раз отправив нож в дальний угол. Джейн вздохнула – скорее досадливо, чем облегчённо.
- Гор! Зачем мы тратим время на ножички, когда тут Сэта превращаются в пла… огненный смерч?! Если уж у них ничего не выйдет, я с ножом вообще…