У нас получилось подружиться всерьез и надолго. Особенно учитывая, что Рафаэль был единственный в группе, кто знал русский язык. Его дед, как оказалось, много лет дружил с русским эмигрантом и его семьей. И Раф рос вместе с внуками того самого эмигранта, одновременно с испанским осваивая русский. Он даже как-то возил меня в гости к себе в Испанию, к своей семье, где познакомил и со своим дедом и с тем самым русским.
А также со своей горячо любимой женой и детьми. Да -да, в 28 лет у Рафаэля была жена и четверо детей. Когда я узнала про количество его детей, впала в ступор. Мне всегда представлялось, что большие испанские семьи – это такой пузатый дядечка лет сорока и такая же круглая испанка, окруженная толпой галдящих детей и постоянно верещащая на них визгливым голосом. А в реальности его жена оказалась милой хрупкой девушкой 27 лет, дети – вполне себе воспитанные мальчики и девочки с разницей в 1-2 года, возрастом от 2 до 9 лет. И сам Рафаэль как вишенка на торте с его внешностью горячего испанского мачо. В нашей школе искусств к нему не приставала одна лишь я. Может, еще поэтому мы с ним подружились.
А вот к себе я его так и не успела свозить. Родители так хотели познакомиться с моим лучшим другом, о котором я им все уши прожужжала. Разжимаю слегка руки и отодвигаюсь. Всматриваюсь с улыбкой в родное лицо. Говорю Рафу:
– Как же я по тебе соскучилась.
Друг улыбается в ответ и еще раз крепко прижимает к себе. Потом, наконец, отпускает и заявляет:
– Вези меня уже в свое логово. Мне срочно нужно в душ. Со мной в самолете сидела очень "ароматная" семейка с кучей детей и еды. Я весь пропах шоколадом и копченой колбаой, – Раф жмурится, а я смеюсь.
Хватаю его за руку:
– Багаж есть?
– Зачем? Ручная кладь, мне хватит, – показывает спортивную сумку за спиной.
– Тогда вперед? – тяну его за собой.
Крепко держась за руки, быстро идем в сторону выхода из терминала аэропорта.
Сергей
С утра собираемся вместе с Ангелом и Радугой. Рассказываю им свою идею насчет Макара. Оба согласно кивают. Не мне одному парень по душе пришелся. Отлично. Ближе к обеду созваниваюсь с отцом и договариваюсь о разговоре. За неимением времени, зовет меня к себе. Не сильно люблю встречаться вот так официально, но желание определиться насчет Макара сильнее. Еду в контору. Пропускной пункт, лифт по спецключам, поднимаюсь на нужный этаж. Пройдя по коридору, дохожу до крайней двери. Жму кнопку вызова. Спустя несколько секунд замок щелкает, давлю на ручку, вхожу в кабинет секретаря. Юлия при виде меня расплывается в улыбке:
– Добрый день, Сергей Викторович!
– Добрый, Юлия, – киваю в ответ.
– Проходите, Виктор Андреевич вас ждет.
Поворачиваю направо и подхожу к следующей двери. Открываю, захожу, прикрыв её за собой. Иду к столу, стоящему по центру кабинета вплотную к отцовскому. Подойдя, встаю и жду. Отец разговаривает по телефону, параллельно показывая рукой – садись. Присаживаюсь в кресло. Осматриваюсь. Давно не был у отца на работе. Не изменилось ничего. Тот же темный массивный стол, та же малахитовая подставка под канцелярию, та же золотая ручка в ней.
Вскоре отец заканчивает разговор. Выдыхает, откидывается на спинку кресла, трет лоб. Наконец, садится прямо, складывает руки на стол и обращает на меня взгляд:
– Здравствуй, сын.
Улыбаюсь:
– Привет, пап.
Улыбается в ответ. Спустя минуту говорит:
– А ты, конечно, по делу?
Жму плечами.
Хмыкает:
– Ну еще бы ты просто так зашел отца навестить.
Смеюсь:
– Пап, прекращай. Можно подумать, ты бы одобрил мои приходы "просто так".
Знаю же его характер. Сам ни минуты зря не тратит и не любит, когда это делает кто-то другой. Усмехвается:
– Ладно, понял. Говори, с чем пришел.
Рассказываю ему про отбор. Про Макара. Описываю подробно все его качества. Все свои мысли на этот счет объясняю. Прошу ввести в нашу группу. Выдав всю информацию, жду. Отец размышляет несколько минут. Снова переводит на меня взгляд: