Ему стоило бежать, когда он понял, что что-то не так. Ему стоило бежать, когда я предупредила его о ловушке. Но он медлил. Долго думал. Позволил боли от предательства взять над ним верх.
А теперь бежать некуда.
Рев умрёт.
Эта мысль вызывает волну сожаления, обрушившуюся на меня.
Я никогда особо не задумывалась, какую судьбу желаю ему после всех этих лет, с тех пор как я убила его брата, но страх на его подростковом лице — боль, исказившая его черты, когда магия сферы показала смерть Рихгана, — стоит перед моими глазами, и это невыносимо.
Слишком поздно менять решение. Рев — раненый зверь, загнанный в угол. Ему не жить, и он это понимает.
— Почему? — срывается с его губ, и он разворачивается к нам лицом, отчаянный, но не сдающийся.
— Ничтожество, — презрительно выплёвывает Дрейк. Я закатываю глаза. Серьёзно? Окажись Дрейк на месте Рева, я уверена, этот неженка тут же бы разрыдался и взмолился о пощаде. Но оскорбление, видимо, задевает Рева за живое: он выпрямляется, высоко поднимая его голову. Но в его распахнутых глазах всё ещё отражается боль.
Я стискиваю кулаки.
Ворон каркает над головой, часто и пронзительно. Я буквально слышу, как она умоляет меня сделать что-нибудь.
«Но я ничего не могу», — снова повторяю себе. Он ранен, кровь стекает по его животу к ногам. Лицо бледное. Он быстро теряет силы.
Если бы я решила ему помочь, мне бы пришлось сразиться с четырьмя будущими правителями дворов фейри. С их силой следует считаться. С силой каждого из них.
Я могла бы без проблем одолеть одного, максимум двух. Но четырёх? Мотаю головой, замечая, как близко мы стоим друг к другу, и у меня начинает кружиться голова…
— За что?! — кричит Рев.
Дрейк ухмыляется, скрещивая руки. Он наслаждается игрой. Смакует свою победу.
— Твой отец назначил цену за твою голову, — моё сердце ухает вниз, хотя я так и предполагала. — Ты удивишься, сколько он готов заплатить, чтобы убрать тебя с дороги.
Губы Рева приоткрываются, но ничем больше он не выдаёт свою реакцию. Он тоже не удивлён?
— Ты никогда не был достаточно хорош, Рев. Даже твой собственный отец не хочет отдавать столь могущественный двор такому жалкому наследнику, как ты. Он бы предпочёл передать власть бастардам. Печально, согласись? — Дрейк смеётся. — Но, разумеется, он не хочет, чтобы весь мир узнал о том, как ты на самом деле слаб. Он надеялся избавиться от тебя осторожно. И я согласился помочь ему с этим.
Морщу нос. Мир фейри загнётся, если этот козёл станет верховным правителем.
— А что насчёт вас? — спрашиваю, только сейчас развернувшись к друзьям Рева. — Какое у вас оправдание?
Слёзы наполняют глаза Рева. Чёрт.
Ненавижу. Ненавижу всё это.
И внезапно понимаю, что они собираются перевесить вину на меня.
Когда это испытание закончится, они расскажут остальным дворам, что это я убила Рева. Даже не сомневаюсь. Я вижу это по их глазам, по взглядам, которые они на меня бросают. Ещё одна часть плана Дрейка.
Из меня сделают козла отпущения, независимо от того, выживу я или нет.
Впиваюсь взглядом в Бриэлль:
— Ты хотела избавиться от меня, потому что я предательница. Убийца. Твои слова. Но вот ты стоишь здесь и смотришь, как твой друг умирает по твоей же вине.
Рук вскидывает подбородок, избегая встречаться со мной глазами.
Бриэлль хмыкает.
— Я всё ещё хочу убить тебя. Это ни для кого не секрет.
— Но сначала… убьёшь собственного друга. Сама сделаешь то, за что меня ненавидишь?
— Он нам не друг, — вмешивается Рук, всё ещё глядя куда-то в сторону.
— Он предал нас первым, — добавляет Бриэлль.
Прищуриваюсь, но Бриэлль отворачивается, словно ей надоело разговаривать со мной.
— Как? — Рев закашливается, отчаянно желая услышать ответ. Не знаю, почему я пытаюсь докопаться до истины. Не знаю, почему я продолжаю задавать все эти вопросы, при том что каждый второй приближает меня к тому, чтобы сдаться.
Ворон над головой спускается всё ниже. Всё ближе.
Я же, чёрт подери, прекрасно понимаю, что всё, кроме содействия, — чистое самоубийство. И всё же тьма клубится внутри меня. Сосредотачивается. Готовится сразиться, если потребуется.
Бриэлль бросается ко мне быстрее, чем я успеваю заметить какое-либо движение. Её кулаки сжаты, глаза полыхают ненавистью. Рук хватает её за плечо, останавливая.
Ах да, точно. Таинственный договор, заключённый с Дрейком и Кари, включает мою неприкосновенность.