Четверо против одного.
У него по-прежнему остаются все шансы умереть.
К тому же стоит учесть ещё кое-что.
— Без него нас только двое против четырёх, и это если мы хорошо сработаемся. С ним… наши шансы значительно возрастут.
Тьядин оглядывается округ, словно изучая арену испытания на много миль вокруг. Его лицо мрачнеет, когда он снова поворачивается ко мне.
— Жалеешь обо всех своих решениях?
Он вздыхает:
— Очень.
— Так что?
— Помоги мне донести его до колодца. Посмотрим, как можно выполнить задание, пока он в отключке. Но если другие проснутся раньше, я бросаю всё и действую сам за себя.
Киваю. Справедливо.
— Посмотрим по обстоятельствам.
Тьядин подхватывает Рева за подмышки, я беру за лодыжки, и вместе мы таким вот странным образом проходим оставшиеся полтора километра до колодца. Мы охаем и ворчим, мышцы ноют, ноги спотыкаются, пот льёт градом под палящим солнцем пустыни.
— По-моему, вся эта муть с союзами сильно переоценена, — высказывается Тьядин, когда мы, наконец, бросаем тело Рева на песок рядом со сверкающим рубиновым колодцем.
Моё лицо такое же красное, как и песок под ногами, когда мы в конце концов присаживаемся отдохнуть. Полчаса передышки пролетают незаметно. Нам нужно выполнить задание и свалить отсюда как можно скорее. К счастью, моя ударная волна задела Рева меньше, чем всех остальных, так что он должен очнуться раньше. К тому же той четвёрке ещё нужно будет выполнить задание, и это займёт их на некоторое время.
А нам осталось только понять, как это сделать с парнем, который всё ещё не пришёл в себя…
Тьядин первым поднимается на ноги, хватает пергамент из ведра над нами и читает вслух:
— Первое задание: выпейте воды из колодца и загадайте желание, используя только одно слово.
Поджимаю губы. Звучит подозрительно просто.
— Загадать желание одним словом?
— Колодец известен исполнением желаний… со своеобразной трактовкой.
Прикусываю губу, задумавшись. Нельзя сказать, что это неожиданно, но надо хорошенько всё обдумать, прежде чем что-либо просить.
Первым на ум приходит «искупление» — то, чего, как всем кажется, я хочу больше всего на свете. И хотя это отчасти правда, мне не нравится этот вариант. Слишком много возможных трактовок. Да и я не хочу, чтобы все меня простили… Потому что сама себя не простила.
Я могла бы попросить нечто простое вроде «выживания». Но стоит только представить, как я окажусь на дне колодца до конца своих дней: да, живая, но обречённая на вечные муки. Нет, это точно не подходит. «Победа» — тоже требует уточнения. Победа в чём? В гонке «кто первым спрыгнет со скалы»?
Тьядин набирает воду и жадно отпивает из ведра:
— Дружба, — загадывает он.
Киваю. «Дружба» — простое слово. Сложно представить, чтобы с ним что-то пошло не так.
Забирая ведро из крепких пальцев Тьядина, я бросаю его обратно вниз и медленно поднимаю. Сама по себе задача несложная, но мои руки к этому моменту уже сильно устали и болят. Использовать всю свою магию за раз мне раньше не приходилось. Фейри стараются так не делать, потому что на восстановление уходит несколько часов, и всё это время мы крайне уязвимы.
В моём случае это был оправданный риск, потому что все мои враги в итоге лежат без сознания. Но что, если Тьядин решит вывести меня из игры? Для него это не составит труда. А если бы нашей задачей было сразиться с чудовищем? Я бы не выжила.
В конце концов, я подтягиваю ведро с блестящей водой к краю рубинового колодца и вижу своё отражение. Мои глаза тусклые, лишь слабые золотые искорки мерцают в глубине.
Касаюсь губами деревянного ободка и делаю большой глоток холодной сладкой водицы, хотя ещё не приняла окончательно решение, что же загадывать. Не очень умно с моей стороны, да.
Пока вода смачивает моё пересохшее горло, в мышцах возникает приятное ощущение, и слово само всплывает в голове, сверкая чистейшей магией.
— Уважение, — загадываю я чуть ли не шёпотом.
У меня нет идей, как это желание может мне навредить, поэтому я, обнадёженная, толкаю ведро обратно вниз. Отчего-то у меня такое чувство, будто сам колодец подсказал, что мне нужно сказать.
Тьядин кивает — видимо, одобряя мой выбор.
Мы оба поворачиваемся к Реву и окидываем взглядом его тело, лежащее на горячем песке. Ну и как мы заставим нашего бессознательного союзника загадать желание?