Если она будет послушно выполнять мои указания, то через несколько дней я, может быть, в награду снова превращу её в ворона.
Мне страшно за неё, потому что если она умрёт здесь…
Я потеряю то единственное хорошее, что у меня осталось.
Рев
Когда я просыпаюсь, солнце уже село и тьма опустилась на верхушки деревьев. Каждое движение вызывает стон, хотя боль даже близко не так сильна, как было до этого.
Я замечаю небольшой костёр. Тьядин и Кейлин сидят у него, грея руки.
— А здесь неожиданно холодно ночью, согласитесь?
Дин подскакивает при звуке моего голоса.
— С возвращением, — улыбается он. — И да, соглашусь. Но есть у нас одна теория на этот счёт.
— Даже так? — спрашиваю, стараясь не смотреть на девушку рядом с ним. Я бы мог поладить с Дином. И делать вид, что её здесь нет. Это значительно упрощает мою жизнь.
— Это не Ветряные горы, — отвечает она как ни в чём ни бывало.
— Сейчас темно, — поясняет Дин, — но мы изучали местность днём, и на много километров вперёд нет никакой пустыни.
Свожу брови.
— Как так?
— Мы предполагаем, что дело в пространственной магии. Они хотят, чтобы мы побывали в разных уголках мира фейри. Между некоторыми из них сотни километров, тогда как мы, по ощущениям, проходим всего пару десятков.
Прикусываю губу. Звучит сложно и запутанно.
— На горизонте есть какая-то подсказка. Я успел заметить только ЮВ. Что ещё там было?
— Чёрные врата.
— Настоящие Чёрные врата?
Дин кивает.
— Подозреваем, что да.
— Хорошо для неё, — кивком указываю на блондинку, всё ещё не глядя на неё.
— Да, я хороши ориентируюсь в той местности, — соглашается она.
— Однако там уже распространилась чума. Возможно, завтра нам придётся столкнуться с последствиями.
— Что? — шепчет она.
Не знала?
— Где именно прошла чума?
— Только по краю Шепчущего леса. Затронула небольшой шахтёрский городок.
Она закусывает губу, глядя вниз, на свои колени. Неужели её волнует судьба соотечественников? Насколько мне известно, она не появлялась там вот уже десять лет. Мне вообще сложно представить, чтобы она испытывала какие-то чувства.
Она не поднимает глаз, поэтому я пользуюсь моментом внимательно присмотреться к своему главному врагу. Её глаза стали темнее, пока она смотрит на пламя костра, а брови изящно сведены вместе. Ничем больше она не выдаёт свою боль.
Это помогало ей скрыть свою силу? Боль? Если представить кого-то, полного боли и ярости, то в её образ это легко вписывается. Она так разрушена изнутри, что её почерневшая душа скрывает истинный цвет радужек. Её сущность.
Гоню из головы воспоминание о девушке с золотыми глазами из видения.
Нельзя ей сочувствовать. Даже если её голос, умоляющий моего брата остановиться, эхом звучит в голове.
Внезапно встаю.
— Пойду прогуляюсь.
Они не останавливают меня. Ничего не говорят, а я и не спрашиваю, как им удалось снять боль в моём боку. Мои мышцы по-прежнему ноют, но рана на животе не болит.
Обхожу плато на вершине горы по краю и вглядываюсь в усеянное звёздами небо несколько долгих минут. Линия горизонта едва различима в свете луны. Хотел бы я рассмотреть долину днём, пока солнце ещё освещало местность. Но, увы, я был упёртым глупцом и довёл себя до обморока, лишь бы доказать ненавистной девчонке, что я не слабак.
Ну не дурак ли?
Их теория — мол, мы прошли через порталы, переместившись на сотни километров, и даже не заметили этого, — весьма занимательна, но может оказаться полной нелепицей. К счастью, подсказка довольно прозрачна. Неважно, так ли проста арена, как кажется на первый взгляд, или намного сложнее (они говорили что-то про лабиринт): так или иначе, отправившись на юго-запад, мы попадём туда, куда надо.
Но что-то мне подсказывает, главной задачей будет, при определённой внимательности к окружающей обстановке, вернуться назад до конца недели. Если здесь есть порталы, они могут показывать нам путь через лабиринт, а мы даже не обращаем на это внимания, и потом, вполне возможно, нам надо будет искать путь обратно, чтобы успешно завершить это испытание.
Я обдумываю этот вариант, взвешивая и оценивая вероятность такого развития событий, наедине с ветром и умиротворяющим светом звёзд. Закрываю глаза и прокручиваю в голове всё, что мне удалось узнать. Хотя каждое задание само по себе поверяет наши физические, психические, эмоциональные качества, конкретно это испытание в целом кажется подозрительно простым. Чем больше я думаю об этом, тем сильнее укрепляюсь во мнении, что теория верна или близка к правде. Мы должны видеть дальше своего носа, обращать внимание на то, что нас окружает, и научиться отличать настоящее от фальшивки. Замечать изменения в том, что, казалось бы, осталось позади. Понимать, что дорога в какой-то момент изменилась.