— В нашем доме Иньиго, — кивнул Джованни, — это тоже мы попытаемся донести до Франческо, но Иньиго прошу тебя, подожди хотя бы до разговора с отцом.
— Хорошо, — тяжело вздохнул я, — поговорим с ним вечером, не будем прерывать его праздник.
— Благодарю тебя, мой друг, — облегчённо вздохнул Джованни, и мы пошли с ним к кардиналам.
— Какие-то проблемы синьоры? — поднял бровь Просперо Колонна.
— Да ваше преосвященство, — притворно вздохнул Джованни, — мы расстроены, что вы не увидите театральное представление по Библейским мотивам, мы пригласили лучшую трупу Флоренции для этого.
— Если только вы после этого представления вернёте нас в эту обитель спокойствия и умиротворения, — заметил Пьетро Барбо, — тогда я готов ехать хоть сейчас!
— Кстати Пьетро, — заметил Просперо Колонна, — ты ведь хотел проехаться по ювелирным Флоренции? Попроси Иньиго, он определённо точно профессионал в этом деле и устроит тебе поездку по лучшим лавкам.
Кардинал Виченцы заинтересованно посмотрел на меня.
— Это так, синьор Иньиго?
— Ну не такой уж профессионал, его преосвященство льстит мне, но понимаю кое-что в камнях, — улыбнулся я ему с поклоном, — и конечно с радостью сопровожу вас.
Он захлопал в ладоши.
— Решено, тогда завтра с утра!
— Я приеду за вами сюда, ваше преосвященство, — поклонился я, хотя самому было в душе не до развлечений. Поганец Галеаццо Мария, прикрываясь именем отца не постеснялся нагадить в доме его друзей, что явно говорило не в пользу его умственных способностей.
Ещё час мы провели вместе с кардиналами, слушая музыку и наблюдая за танцами девушек, а затем, когда стемнело, отправились на театральное представление. После него, мы с Джованни Медичи вернули кардиналов в загородную резиденцию, и только после этого отправились обратно во дворец.
— Джабари, — обратился я к своему охраннику на его родном наречии, — Амару изнасиловали, так что придержи эмоции, когда мы её увидим. Мы накажем тех, кто это сделал, но не сейчас.
Зубы негра скрипнули, но он взял себя в руки и поклонился мне.
— Благодарю вас, сеньор Иньиго, — ответил он, замерев за моим плечом чёрной статуей.
— Что ты ему сказал Иньиго? — поинтересовался Джованни Медичи, когда мы входили в дом.
— Чтобы не убил Галеаццо Мария, когда его увидит, — ответил я, — Амара, дочь Джабари.
— Я соберу охрану, слуг и узнаю подробности, потом приду к тебе, — кивнул он и мы разошлись в разные стороны.
Едва мы зашли в комнату слуг, Джабари бросился к лежащей на кровати девушке, лицо которой представляло сплошное месиво и обеспокоенно заговорил с ней. Я же направился к доктору, который поднялся со стула и низко мне поклонился.
— Как она? — хмуро бросил я.
— Внизу всё порвано, мне пришлось зашивать, ваше сиятельство, — с ещё одним поклоном ответил он, — также сломана рука и два ребра.
— Всё из этого не смертельно?
— Как того захочет бог, ваше сиятельство, я сделал всё что мог, — вздохнул доктор, — она молода, так что, если не случится непоправимого, она выживет.
— Оставайтесь с ней, вам всё оплатят, — бросил я и он поклонился мне, а я пошёл к кровати.
— Она слышит, но не может разговаривать, — сообщил мне Джабари.
— Кто это был Амара? — спросил я, — тот вчерашний подросток? Что подошёл к нам на балу?
Девушка слабо кивнула головой.
— Благодарю, поправляйся, — стиснул я зубы и обратился к Джабари, — оставайся с дочерью, никого не пускай к ней кроме доктора и наших.
— Слушаюсь, синьор Иньиго. благодарю вас, — поклонился мне мужчина.
Я позвал Камиллу и Марту, которые знали о произошедшем, так что пока они меня переодевали в моих покоях, я поинтересовался, о чём говорят слуги во дворце.
— Наследник Сфорца приказал одному слуге Медичи вызвать Амару из комнаты под видом вашего приказа, — тихо сказала Марта, которая была здесь местной и ей все доверяли, — затем попытался изнасиловать, но Амара поцарапала ему лицо, из-за чего он разозлился и избил её, изнасиловал сам. а затем отдал её другим людям из своей свиты. Так что бедняжке сильно досталось, синьор Иньиго.
— Другим из своей свиты, — задумчиво пробормотал я, — нужно будет увидеть их всех, чтобы запомнить.
— Вы будете мстить ему, синьор Иньиго? — поинтересовалась у меня Камилла.
— Это не твоё дело, — я хмуро посмотрел на неё, — так что рты на замок и просто говорите, что я зол, но не хочу портить отношения с Медичи из-за этого происшествия. Поняли?