— Определённо нет, королева умная женщина, поняла возможные проблемы раньше него, — вздохнул дворянин, — завтра посмотрим, что вам скажет король.
— Эх, жаль дедушка не дожил до этого момента, — вздохнул я, — он бы точно порадовался за меня.
Оба мужчины перекрестились и с грустью выразили мне свои соболезнования.
Помятый множеством человеческих рук, поскольку всё утро я занимался свадьбами и раздачей приданного, я прибыл к королевскому дворцу на руках народа, словно какой-то древнегреческий герой.
У стражи были круглые глаза и изумлённый вид, когда люди спустили меня на землю и я повернулся к ним и заверил, что они могут идти развлекаться и пить за меня вино, но с условием, чтобы кричали здравницу королю и королеве тоже. Народ нехотя послушался и пошёл обратно в город, а ко мне подошли запыхавшиеся наёмники и Сергио. Почти сразу вышел управляющий дворцовыми делами и пригласил нас пройти внутрь.
— Я смотрю ты начинаешь привыкать, перемещаться таким странным образом, — тихо сказал Сергио, пока мы шли по коридорам дворца, где было не очень много придворных, но все, кто там был, до единого замолкали при нашем приближении и смотрели только на меня.
— Да нет Сергио, — я пожал плечами, — я ведь знаю как мимолётна человеческая любовь. Среди тех, кто меня сегодня носит на руках, большинство при моём первом приезде в город, считали меня демоном, плевались и оскорбляли, заставив прилюдно раздеться. Так что мой ответ тебе — нет, я не привыкну к этому, поскольку прекрасно помню, как ко мне относились в Неаполе раньше. Вроде бы меня даже звали «демоном несчастья»? Как-то так.
— Ты ничего не подаришь королю? Ты вроде бы всегда являешься с подарками? — сменил он тему.
— Сегодня я для него сам как подарок, — я был беспечен, — мне не понравилось Сергио, как он встретил тебя, и как хочет спрыгнуть с темы со мной.
— Он король, Иньиго, не забывай об этом! — напомнил он мне, — и им останется, вне зависимости от того, как ты к этому относишься.
Признавая его правоту, я поморщился.
— Сеньор Альваро, есть у нас что-нибудь? — повернулся я к своему управляющему, который сопровождал нас со шкатулкой денег под мышкой.
— Ну если только два браслета и перстень, которые вы купили себе позавчера, синьор Иньиго, — извинился тот, — я за этой суетой забыл их выложить.
— Они в шкатулке? — я показал на вещь в его руках.
Сеньор Альваро кивнул.
— Сколько там осталось золота?
— Думаю примерно тысячи три, вряд ли больше, — заверил меня он.
— Ну вот подарим всю шкатулку целиком, — решил я, обращаясь к графу, — лучше, чем ничего.
Сергио осуждающе на меня посмотрел, но промолчал.
Я же, как бы мне ни хотелось поиздеваться над Ферранте, с трудом взял себя в руки. Всё же Сергио был прав и успех вскружил мне голову, так что я даже немного оторвался от земли. Хорошо ещё что рядом было кому вернуть меня на грешную земную твердь.
Собравшись и спрятав улыбку, в тронный зал я заходил уже с низкими поклонами, просящим выражением лица и потоком льстивых фраз. От подобной моей трансформации оторопел даже сам граф Латаса, изумлённо смотря за тем, как я унижаюсь и льщу королю, которого ещё минуту назад ни во что не ставил.
— Ваше высочество, как я рад вас видеть! — когда меня и графа представили королю, я стал низко кланяться, — кто бы мог подумать, что когда мы с вами только познакомились, вы так быстро станете таким прекрасным правителем! Ваш народ так вас обожает Ваше высочество, я каждый день только и слышу на улицах Неаполя о том, какой у королевства мудрый и грозный правитель.
Королева, сидящая рядом с Фердинандом, была не меньше Сергио удивлена, моим поведением, изумление было прямо написано на её лице, сам же король под потоком моей лести тоже стал меняться. Недовольное лицо с насупленными бровями стало разглаживаться, и он снисходительно посмотрел на королеву, а затем обратился ко мне.
— Мы тоже граф, рады вас видеть, — милостиво сказал он, — как жаль, что ваши дела в Риме не позволили вам посетить нашу коронацию, которой вы весьма поспособствовали.
— Ваше высочество, как могло быть иначе! — всплеснул я руками, — вы сын моего друга и великого короля Альфонсо, упокой господь его душу.
Тут я истово три раза перекрестился и продолжил.
— Я не мог не помочь его любимому сыну занять причитающееся ему место.
— Благодарим вас граф, мы тоже так считаем, — на лице Ферранте появилась первая довольная улыбка.
— Позвольте преподнести вам небольшой подарок, Ваше высочество, — я показал на шкатулку, — понимаю, что подобные мелочи вам наверняка уже приелись, но зато это от чистого сердца.