— У вас есть мужская одежда под мой рост?
Она, разумеется, была и вскоре все кругом сбегались посмотреть на новое чудо, когда женщина, переодевшаяся в мужской рабочий комбинезон, ходит по территории завода и молча слушает, что ей объясняет главный инженер.
Под вечер, когда всё, что её интересовало было изучено, они вернулись в главное здание.
— У меня остался последний вопрос, синьор Аристотель, — заметила Паула, — где синьор Анджело ди Якопо Тани, если вы сказали, что он приехал из Лондона? Мы с вами весь день провели здесь, а его всё нет и нет.
Глаза у Аристотеля Фиораванти забегали, но он был вынужден признаться.
— Синьор Анджело не живёт в Остии, а приезжает к нам изредка, чтобы проверить, как на заводе идут дела.
— Где же живёт уважаемый синьор Анджело, который и должен управлять заводом, складами и всей инфраструктурой, а не вы? — ласково поинтересовалась девушка у Аристотеля Фиораванти.
— В Риме, — едва не пискнул взрослый мужчина, поскольку её взгляд его откровенно пугал.
— Благодарю вас синьор Аристотель, — девушка поднялась со стула, — за одежду, время и экскурсию. Как я уже сказала утром, передавайте пока свои дела брату, вы поедете со мной, когда я вернусь сюда вместе с синьором Анджело.
Спрашивать её о том, что будет, если тот не захочет переезжать на завод, который ему не очень нравился шумом и пылью, Аристотель Фиораванти осмотрительно не стал.
— Буду вас ждать, синьорина Паула, — поклонился он, вслед уходящей девушке.
23 ноября 1459 A . D ., Рим, Папская область
Выходящий из питейного заведения под руку со своим другом Джованни Торнабуони, Анджело ди Тани сначала не понял, когда один жёсткий и сильный удар уронил его на мостовую, а второй заставил отхаркнуть кровью.
— Помо… — не успел крикнуть он, когда подкованный железом сапог ткнул его в живот, заставив скрючиться на мостовой, словно младенца.
Потрясённый происходящим, Джованни Торнабуони удивлённо смотрел, как неизвестные ему люди, по виду явно наёмники, избивают недавно приехавшего друга из Лондона, хотя его самого никто не трогает. Он попытался вмешаться.
— Уважаемые синьоры! — обратился он к швейцарцам, которые методично били Анджело ди Тани.
— Не отвлекайте их пожалуйста, синьор Джованни, — рядом с ним раздался знакомый голос, заставивший встать дыбом волоса на затылке и из тени переулка появилась девушка, укрытая плащом, но тем не менее не узнать её он не мог.
— Синьорина Паула, — изумлённо воскликнул он, — что вы здесь делаете?
— Провожу воспитательную работу, синьор Джованни, — холодно улыбнулась девушка, — маркиз попросил меня проверить, как идут дела на заводе, и я была крайне удивлена узнав, что управляющий, который должен там находиться круглосуточно, и присматривать за всем, проживает в Риме.
Джованни Торнабуони похолодел и посмотрел в сторону избиваемого, которого только что перестали бить, по жесту девушки. Она пошла к лежащему на земле мужчине, на которого вылили ведро холодной воды, и он явно пришёл в себя.
— Синьор Анджело, — вежливо обратилась к лежащему на земле Паула, — дело, которое вам поручили, затрагивает интересы слишком многих важных семей, таких как Медичи, Орсини, Колонна, Мендоса, не говоря уже о самом папе. Поэтому у меня к вам большая просьба, как только вы придёте в себя, потрудитесь пожалуйста занять своё рабочее место на заводе в Остии. Вам это понятно?
Лежащий на земле что-то невнятно сказал, но удар тяжёлым сапогом от швейцарца, стоявшего рядом с девушкой, заставил Анджело ди Тани вскрикнуть от боли и произнести ответ значительно чётче.
— Так-то лучше, — кивнула девушка и повернулась к Джованни Торнабуони.
— Хорошего вам вечера, синьор Джованни, — поклонилась она ему и забирая с собой швейцарцев, растворилась в темноте римских улиц.
Перепуганный банкир бросился помогать избитому другу, на котором не было живого места.
— Кто это был Джованни? — прохрипел тот, когда тот попытался поднять друга с земли.
— Подстилка графа Мендосы, — вздохнул тот, — и теперь видимо ещё и его порученец.
— В жопу таких порученцев, — простонал тот, — могла же просто сказать.
— Насколько я успел узнать графа де Мендосу, — вздохнул Джованни Торнабуони, вставая на ноги с висящим Анджело ди Тани на плече, — это было ещё мягкое предупреждение.
— И во что я ввязался, Господь всемогущий, — кряхтя и стоная Анджело ди Тани едва переставляя ноги попросил довести его до дома, который он снимал в Риме.
— Дитя! Как я рад тебя видеть! — едва Паула вошла во дворец кардинала Торквемада, как её встретил он сам.