— Синьор Иньиго, — на меня скептически посмотрел даже синьор Фелипе, — это обманет всех, но максимум на пару лет, не больше.
— Думаю, нам с вами больше и не потребуется, мои дорогие друзья, — улыбнулся я улыбкой акулы капитализма, отчего оба рыцаря невольно вздрогнули.
3 января 1460 A . D ., Генуя, Генуэзская республика
Тринадцать тысяч баллов, оставшиеся на моём счёте, как бы намекали мне, что я стал жить на широкую ногу, не особо заботясь о дальнейшем поиске монет, кроме запущенного поиска в ломбардах и банков, а также работы синьора Веспазиано да Бистиччи, но я просто не знал, как на это выкроить своё время. Разборка кораблей была закончена, согласование и внесение моих правок тоже, так что на первом стапели верфи мастера Вивальди, который делал вовсе не скрипки, строился первый корабль, который своими обводами привлекал внимание всех, кто хоть что-то понимал в кораблестроении. Такого определённо точно тут раньше не строили, но зато я мог всегда отмазаться тем, что дескать это новинки из Португалии, которые вот-вот появятся в морях, и лучше строить сейчас такие, чем потом их догонять. А поскольку именно я платил деньги, то все просто делали то, что я просил, не слишком и споря.
Ну может быть мы только немного повздорили с мастером Вивальди за форму якоря, которую я хотел слегка улучшить, но он от чего-то проявил твёрдость и уговорил меня не вносить такие кардинальные изменения в его форму сейчас, на том мы и поладили с ним, поскольку остальные мои нововведения он принимал чаще всего без жарких споров, когда я доказывал ему их необходимость.
Почему он в конце концов осмелел окончательно и стал спорить? Он понял, что я разбираюсь в кораблестроении, а честь семьи потомственных корабелов не позволила бы ему сделать корабль, который перевернётся и утонет у всех на глазах, едва будучи спущен на воду. Такой позор он не собирался переживать, а потому ему было проще сбежать, чем строить то, что ему не нравилось. Поняв это я и стал чаще советоваться и обсуждать с ним свои правки, прежде чем он неожиданно их увидит на чертежах.
— Ваше сиятельство, к вам гости, — к нам подошёл синьор Аймоне, показывая себе за спину.
Повернувшись, я увидел там плетущихся по деревянным узким мосткам верфи архиепископа и какого-то француза. Их я легко отличал от генуэзцев по одежде.
Отпустив мастера, я повернулся к прибывшим.
— Ваше преосвященство, — улыбнулся я Паоло ди Фрегозо, — что привело вас в эту грязь и слякоть?
Верфи определённо точно мало подходили для того, чтобы на них долгое время находились аристократы, но я был чужаком в городе, так что мог позволить себе любые чудачества. Главное было почаще ходить в церковь и жертвовать милостыни и пожертвования, что я и делал, прослыв как чудаковатый кастилец, но зато правильный христианин.
Я даже на свои деньги затеял ремонт главного собора, поскольку он слегка обветшал, так что моё имя те, кто приходил туда молиться, теперь слышали часто, ведь не видеть строительных лесов, а также кучу каменщиков и плотников не мог только слепой.
Улыбнувшись своим мыслям о соборе, я вернулся к гостям, которые явно были не очень довольные тем, в какую грязь они забрели.
— Ваше сиятельство, позвольте представить вам синьора Людовика ла Валле, губернатора Генуи, — представил мне он француза, который морщил свой длинный нос от всего, что вокруг видел.
— Синьор ла Валле, познакомьтесь с его сиятельством маркизом Балеарским, графом Аликанте Иньиго де Мендоса, — в свою очередь представил он меня ему.
— Ваше сиятельство, много наслышан о вас, — он явно не понимал, как человек, обладающий такими титулами попал на верфь и проводит большую часть своего времени здесь.
— Синьор ла Валле, приятно с вами познакомиться, — склонил я голову в жесте вежливости.
— Губернатор попросил меня представить его вам, ваше сиятельство, поскольку вы не отвечаете на его приглашения посетить его дом, — иронично улыбнулся мне архиепископ, — как, впрочем, и на вообще какие-либо письма.
— Заверяю вас синьор ла Валле, это не со зла или желания вас оскорбить, — я сделал извиняющее лицо, — я строю корабль, с помощью которого хочу найти морской путь в Индию, так что сами понимаете, все силы и время отдаю на это.
— Я наслышан об этом, ваше сиятельство, — на ужасной латыни ответил он, — но всё же, такой знатный дворянин и не представлен тем, кто правит в Генуе? Ко мне, как к губернатору возникает на этот счёт слишком много вопросов.
При словах «кто правит» лицо архиепископа перекосило так, что я было за него испугался, поэтому постарался быстрее ответить французу, пока он не видел, как на его слова реагирует генуэзец.