— Я тоже скучал, но успокойся, — улыбнулся я, — давай подождём, когда Марта всё уберёт со стола, потом переместимся в постель и ты мне расскажешь подробности о своём путешествии.
Девушка меня крепко обняла и призналась.
— Отец Иаков, просто удивительный человек, сеньор Иньиго.
— Мы с Бернардом тебе об этом не раз говорили, — напомнил я ей.
— Только познакомившись с ним лично, я это поняла, — призналась она, крепко к себе прижимая, — я так соскучилась!
— Марта! — позвал я женщину, поскольку и правда было поздно, и хотелось уже лечь спокойно в кровать.
10 марта 1460 A . D ., Генуя, Генуэзская республика
Гонец, одетый в цвета папской канцелярии, нашёл меня на стапелях, где медленно, но, верно, рос корабль, до конца строительства которого оставалось ещё несколько месяцев. На остальных верфях Генуи либо уже закладывались мои корабли, либо экстренными темпами достраивалось то, что было заказано раньше и новых заказов уже никто не брал, все отныне работали на единственного заказчика. Но для меня и моих рыцарей было главным достроить первый корабль, который показал бы прав был я в своих улучшениях или буду осмеян всеми корабелами, оставшись с обидным прозвищем маркиз «Я знаю всё лучше вас».
— Сеньор Иньиго, — сеньор Фелипе показал мне вниз, где стоял человек, смотрящий вверх на меня.
— Да, спасибо сеньор Фелипе, — поблагодарил я рыцаря и спустился вниз, к гонцу, который низко мне поклонился и передал письмо.
Сломав печать, я раскрыл его и пропустив витиеватые обращения к святым и прочие титулы папы, узнал, что меня просят не позднее двадцать четвертого марта прибыть в Сиену, что самым кардинальным образом нарушало все мои планы.
— Благодарю вас любезный, — я показал, чтобы гонцу дали десяток флоринов, устроили отдохнуть и накормили, а ему велел ответить от меня папе, что я конечно же буду. Он поблагодарил меня за деньги и заботу, а затем уехал с кем-то из солдат в наш дом, чтобы отдохнуть перед обратной дорогой.
Ко мне подошли рыцари, также спустившиеся с корабля.
— Что-то случилось, сеньор Иньиго? — поинтересовался у меня госпитальер.
— Не знаю сеньор Аймоне, папа вызывает меня в Сиену, да ещё и с такими жёсткими сроками прибытия.
— Ну здесь от Генуи недалеко, — прикинул рыцарь, — если выедете завтра, то доберётесь дотуда даже сильно раньше указанного срока.
— Всё равно теперь придётся менять планы, — согласился я, — но надеюсь я ненадолго, чтобы увидеть спуск первого корабля на воду.
— В любом случае сеньор Иньиго, мы будем готовить команды, и ждать прибытие остальных рыцарей, — заверил меня сеньор Фелипе, — рыцари ордена сейчас не заняты, почтовых перевозок пока мало, охрана их не требуется, так что дон Луис Деспуиг ответил мне, что передаст не только всех свободных рыцарей под моё начало, но и всех послушников, которым служба на кораблях пойдёт только на пользу.
— Мне пока мой магистр не ответил, но это и понятно, до Родоса далеко плыть, — расстроено продолжил сеньор Аймоне, — но надеюсь ко мне тоже прибудет подкрепление.
— В любом случае, вы остаётесь здесь, — согласился я, — если будут проблемы, шлите гонцов.
— Конечно, сеньор Иньиго, — заверил меня сеньор Аймоне.
Оставив их, я поехал в город и уже через час вся Генуя знала, что папа отзывает меня в Сиену. Примчался обеспокоенный архиепископ, а затем и Просперо Адорно, которых я заверил, что поводов для волнения нет, в письме не было ничего такого, о чём можно было им беспокоиться, но выехать я обязан. Наши же с ними планы не меняются, залогом этому остаются мои рыцари и формируемые команды кораблей, которые пока тренировались на зафрахтованных торговых судах, чтобы обрести морские навыки. Успокоенные, они отбыли, поскольку политическая жизнь Генуи снова закипела бурной жизнью. В отсутствие французов, все стали вспоминать старые обиды и в Совете капитанов каждый день теперь шли жаркие перепалки.
— Я остаюсь? — граф, узнав, что я отбываю, а он остаётся, не сильно этому удивился.
— Угу, — поманил я его к себе ближе, — продолжишь подкупать людей из миланской партии, и нашёптывать им, что Генуя сейчас так слаба, что хорошо бы, если Франческо Сфорца напал бы на неё как можно скорее.
— Ты надеюсь не забыл, что французы хотят напасть на Геную тоже? — иронично заметил Сергио.
— Не забыл, — улыбнулся я, — но пока они соберутся, пока раскачаются, хорошо, если прибудут к следующему году, а вот Милан… мне бы хотелось, чтобы они напали уже в этом году и твоя роль здесь будет решающей. Ты умеешь, не говоря прямо, делать прозрачные намёки, а для тех, кто кормится из кормушки Сфорца, этого будет достаточно, чтобы строчить в Милан, о слабости Генуи.