— И мне. Ава много о вас говорила.
— Вовсе нет, — воспротивилась она, хмуро посмотрев на мужчину.
— А вот и да, — сказала я, и Тео улыбнулся. Насколько я видела, у него не было ничего общего с Эллой.
— Ладно, пошли, — спешно сказала Ава, потянув его за руку.
Чувствуя, что я задела ее гордость, судя по взгляду девушки при уходе, я жалобно пожала плечами.
— Обещаю, я пойду с тобой в следующий раз.
— Как хочешь, — ответила она, таща Тео за собой. Ему удалось быстро поклониться Генри перед выходом, оставляя нас наедине с Каллиопой, все еще торчащей у двери.
— Ну, увидимся завтра, — сказала она с красными щеками.
— Завтра, — я выдавила улыбку. Никого мне не обмануть. Даже я слышала нервозность в своем голосе.
Как только Каллиопа ушла, и дверь закрылась, Генри встал и пересек комнату к огромному окну. Он посмотрел на чернильную ночь и подозвал меня присоединиться.
— Генри, я не могу, — вздохнула я. — Мне нужно учиться.
— Я попрошу Ирен не спрашивать тебя по последней сотне страниц, — ответил он. — А теперь подойди и посиди со мной. Пожалуйста.
— Не думаю, что она согласится, — буркнула я, но выполнила просьбу. Мои ноги потащились по ковру, голова казалась слишком тяжелой для тела, но мне как-то удалось пройти в другую часть комнаты и не рухнуть.
Генри надежно приобнял меня рукой, и по моему позвоночнику пробежали приятные мурашки. Это был наш первый физический контакт с момента, как я сюда пришла, и я прислонилось к нему, возлагая на парня свой вес.
— Посмотри, — сказал он, крепче обнимая мои плечи. Я подняла голову к потолку, но свет от канделябра был слишком тусклым, чтобы что-либо увидеть. Генри рассмеялся. — Нет, на небо. Посмотри на звезды.
Мое лицо покраснело от стыда, и я сосредоточилась на черном небе в окне, силясь рассмотреть едва заметные точки света.
— Красиво.
— Это так. Ты знала, что они двигаются?
— Звезды? Конечно, — это тоже было частью урока? — В разное время года можно увидеть разные звезды.
Мы опустились на скамейку и сели так близко, что я практически оказалась у него на коленях, но эта близость была куда приятней, чем я готова была признать. Я не хотела сдаваться.
— Не в разное время года, — сказал он. — В разные тысячелетия. Видишь ту звезду?
Он указал вверх, но я едва видела, куда он указывал, не то что звезду, о которой он говорил.
— Ага.
Если он и понял, что я вру, то не подал виду.
— Когда я встретил Персефону, эта звезда не была частью созвездия.
— Правда? — мой перенасыщенный информацией разум едва воспринимал новую, не говоря уже о ее значении. — Не думала, что так возможно.
— Все меняется со временем, — сказал Генри, его дыхание грело мне кожу. — Нужно только проявить терпение.
Да, подумала я, все меняется со временем. В этом и проблема, не так ли?
Что бы Генри ни пытался сделать, чтобы отвлечь меня от теста, это сработало. В ту ночь, вместо того чтобы беспокоиться о нимфах и героях, мы с мамой бродили по Централ-парку, посетили зоопарк и катались на карусели, пока голова не закружилась от смеха. Я спала крепче, чем когда-либо, и проснулась с улыбкой на лице.
***
На следующее утро я слишком нервничала, чтобы завтракать, но Каллиопа все равно заставила меня проглотить кусочек тоста с клубничным джемом. Даже это грозило полезть обратно, когда я зашла в кабинет, и только благодаря волевой силе мне удалось сдержать еду в себе.
Я могу это сделать. От меня зависела судьба Генри, и он никогда не позволит им намеренно завалить меня, не дав шанса на успех. Я много училась, да и это не наука по ракетостроению. Это мифология. Что тут сложного?
— Готова? — спросила Ирен, когда я села.
— Нет, — безучастно ответила я. К такому невозможно быть готовым. Вместо того чтобы проявить сочувствие, она рассмеялась и положила передо мной тест. В горле появился комок ужаса, когда я пролистала до последнего вопроса. Двадцать страниц.
— Двести вопросов, — сказала она, словно прочитав мои мысли. — Ты можешь сделать лишь двадцать ошибок.
— Сколько у меня времени? — выдавила я.
— Столько, сколько понадобится.
Ее добрая улыбка ничуть меня не обнадежила. Призвав всю свою решительность, я взяла карандаш и принялась за дело.
***
Тремя часами позже я беспокойно сидела в углу, пока Ирен проверяла мой экзамен. Я снова и снова повторяла про себя вопросы, постоянно сомневаясь в ответах. Что, если я спутала Афину и Артемиду? Геру и Гестию? Что, если я переучилась и случайно перепутала места и истории, а также время?
Что, если я завалила тест?
Ирен отложила ручку с пассивным лицом, пересекла комнату и молча вручила мне бумаги. Мои руки так дрожали, что я боялась уронить их, а ее выражение ничем не выдавало мой результат. Я заставила себя опустить взгляд. Долгое мгновение мои глаза не могли сфокусироваться на цифре в верхнем углу.
173.
— Мне жаль, — сказала она, но я не услышала. Я поплелась к двери, прочь из комнаты, перед глазами все было размыто, я не видела, куда шла. Пролетела мимо Каллиопы и Эллы, едва их заметив, и ворвалась в первые же попавшиеся двери, ведущие в сад. Игнорируя их оклики, я сбросила обувь и побежала к лесу; холодный воздух жалил кожу.