Утром перед коллегией Аванесов был занят, так что Игорю Владимировичу не удалось предварительно поговорить с ним, — само по себе это не имело значения; в поддержке Аванесова сомневаться почти не приходилось, но Игорь Владимирович привык перед серьезными совещаниями запасаться как можно большим количеством сведений, а как раз сейчас информации не хватало. Игорь Владимирович лишь приблизительно предполагал, что скажут участники коллегии. Многие были старыми знакомыми: с одними довелось вместе учиться, с другими — работать; двигателист был когда-то студентом Игоря Владимировича, у директора автозавода он был оппонентом на кандидатской…
Люди, сидевшие за длинным столом, шуршали бумагами, еще раз просматривая их перед заседанием, доставали авторучки. В высокие окна просторного зала входил хмуроватый зимний свет, виделось бледное молочное небо, и глухо шумел транспорт по напряженной столичной магистрали.
— Начнем, пожалуй, — сказал замминистра. Сегодня он проводил коллегию.
Сидящие за длинным столом придвинулись ближе, перестали шелестеть бумагами. Игорь Владимирович откинулся на спинку мягкого стула. Вопросы, обсуждавшиеся первыми, его не касались, и он мог позволить себе немного расслабиться.
Он думал о том напряжении, в котором прожил последние дни, о непроходившем раздражительном и резком настроении, появившемся тоже в эти дни, и уже смутно понимал, догадывался, что это не просто временное настроение… Что-то менялось в нем; он не знал, к лучшему или худшему вело это настроение, но ощущал теперь в себе какую-то целеустремленную ясность и решительность, и в этой решительности было и какое-то преимущество перед порывом молодости. Игорь Владимирович чувствовал, что решительность эта не иссякнет теперь до самого конца.
Когда заговорили об институте, Игорь Владимирович коротко и четко ответил на вопросы, доложил о графиках разрабатывавшихся проектов. Он помнил почти все наизусть и старался, чтобы ответы его были исчерпывающими. Правда, при этом он считал, что все это сейчас не имеет значения, и ждал, когда речь зайдет об автомобиле Григория. И этот момент настал.
— Да, Игорь Владимирович, — сказал замминистра, беря со стола машинописный листок и, как все дальнозоркие, отводя руку с листком подальше, — что это там у вас газетной рекламой занимаются? Объясните, пожалуйста, о какой работе идет речь и что это за автомобиль.
— Собственно, об автомобиле пока говорить рано, — Игорь Владимирович выдержал паузу. — А в том, что не совсем точные сведения попали в печать, пожалуй, виноват я. Недосмотрел, вернее, не предвидел такого оборота.
— Позвольте. Выходит, эти ваши молодые конструкторы просто дезинформировали газету, а через нее и людей?
— Не совсем так, — ответил Игорь Владимирович, раскрывая папку. — Но, чтобы объяснить все, мне придется дать немного предыстории. Все вместе займет пять минут.
— Ну, пожалуйста, — согласился замминистра.
Это и был тот момент, которого Игорь Владимирович ждал.
— Еще при организации института у нас сложилась группа молодых инженеров, которых объединяла общая идея создания миниавтомобиля для самых широких слоев потребителей. Группа эта сложилась неформально: они вместе учились в вузе, строили гоночные автомобили, которые не раз показывали отличные результаты. Следовательно, и некоторый опыт конструирования тоже был. Так получилось, что эти инженеры попали в испытательный отдел, занимались испытанием различных аналогов, в том числе и мини. — Игорь Владимирович старался говорить спокойно и все время краем глаза видел хитрую, заговорщицкую улыбку Аванесова. — Естественно, что данные испытаний как-то осмыслялись. Впоследствии они легли в основу исследовательских работ в области эволюции особо малого автомобиля, по этим работам были защищены кандидатские диссертации, взаимно дополняющие друг друга и сформировавшие методику перспективного конструирования автомобилей этого класса. — Игорь Владимирович сделал секундную паузу, увидел, что его слушают внимательно, и, чтобы удержать это внимание, переменил тон: — Ну а уж если создана методика, то следующим шагом будет техническое задание. И молодые инженеры разработали такое задание с максимально возможной ориентацией на будущее.
— На сколько лет они рассчитывают? — спросил Аванесов. Голос Карена был сух, акцента не слышалось совсем.