— Каро, программка есть? — нагнувшись вперед, спросил он Аванесова.
— Зачем тебе программа? Что, есть неизвестные действующие лица? Ты же сто раз смотрел такой спектакль, — в своей обычной шутливой манере отозвался Аванесов.
— Дай, хочу предварительные заезды посмотреть, — нетерпеливо протянул руку Игорь Владимирович.
— Вот так поступают уверенные в победе люди — приходят прямо на финал. — Аванесов дал ему сложенную гармошкой программу.
Игорь Владимирович взглянул на старт, понял, что до начала заезда еще не меньше минуты, так как не видно машины начальника дистанции, и развернул программу. Листок тонкой бумаги затрепетал на ветру. Среди колонок фамилий и цифр, набранных мелким бледным шрифтом, Игорь Владимирович отыскал номер двадцать первый. По сумме предварительных заездов этот новичок был на седьмом месте. Войти в подгруппе в первую десятку — это был великолепный результат для самодеятельного конструктора. И уже с любопытством Игорь Владимирович стал смотреть результаты отдельных заездов. О своем двенадцатом он знал и так: Альгис Райюнчус — один из лучших гонщиков страны — точно выполнял тактические установки Игоря Владимировича и держался в каждом заезде третьим-четвертым. Незачем было до финала демонстрировать все возможности новой машины.
Любая кольцевая автогонка — это прежде всего спор техники, спор конструкторов, хотя мастерство гонщика и тактика тоже значат немало. И вот что удивило и насторожило Игоря Владимировича: машина под номером двадцать один во всех предварительных заездах держалась на девятом-десятом месте, а по положению о соревнованиях в финал выходили участники, занявшие в своей подгруппе первые десять мест. Двадцать первый в шести заездах выдерживал эту тактику, потом, в седьмом заезде, его обошли — досталось одиннадцатое место… Вот тут и было самое любопытное… Набранная мелким бледным шрифтом программа говорила о том, что грязно-желтый автомобильчик со странным клиновидным кузовом тоже таит в себе секреты. В двух последних заездах двадцать первый приходил вторым, пропустив вперед только опытного гонщика горьковского завода. И хотя средние скорости в предварительных заездах были небольшие, но это уже о чем-то говорило.
«Испугался, видно, что в финал не попадет, вот и поднажал, да чересчур увлекся», — подумал Игорь Владимирович, уже с уважением поглядев на двадцать первого. Лицо гонщика закрывали очки, а шлем только у него одного был «нефирменный»: не покрытый эмалью, как у остальных, а простая коричневая «черепашка» с козырьком, какие носят проходчики метро и шахтеры.
Наконец показался «Москвич» начальника дистанции с красными флажками на переднем бампере. И рев моторов усилился, стал стройнее. Люди, сидевшие на ступенях, подались вперед. Судья-стартер отошел в сторону и поднял свой флажок.
Игорь Владимирович суеверно отвел глаза от машин, так, чтобы видеть только флажок. Рев двигателей нарастал и ширился. И когда судья дал отмашку, Игорь Владимирович нажал на головку секундомера. Уже не ревом, а громом наполнился жаркий воздух гоночной трассы.
Машины рванулись нестройным и пестрым потоком, вошли в плавный правый вираж и скрылись из виду. Игорь Владимирович только успел заметить, что «девятка» и его двенадцатый хорошо взяли старт. Теперь главной задачей было оторваться от массы, получить свободу маневра. Рев двигателей удалялся вправо, переходил в ровный низкий гул. Все напряженно молчали. Здесь, на лестнице, против старта-финиша и двух самых трудных поворотов кольцевой трассы, не было случайных зрителей: только механики, конструкторы, гонщики. И они знали, что сейчас там, на прямых участках, машины вытянулись в линию, уже определился лидер и время, с которым он пройдет первый круг, задаст темп гонки.
Игорь Владимирович раскрыл ладонь, стрелка секундомера еле уловимыми толчками двигалась по кругу. Вот ее вороненое жало пересекло нижнюю вертикальную черточку с цифрой тридцать. Гул моторов был теперь еле слышен.
«Почему молчит информатор?» — с внезапной тревогой подумал он.
И, словно откликаясь, зашипел динамик вверху на столбе. Механический монотонный голос сообщил: «От наблюдателей пока не поступило сообщений о ходе гонки». Потом голос вдруг обрел какой-то энтузиазм и заторопился, проглатывая слова: «Но, уважаемые зрители, я пока расскажу вам, что происходит обычно на трассе.
Сейчас гонщики идут по прямым участкам, по участкам с плавными виражами и стараются развить наивысшую скорость: все хотят подойти к первому повороту „площадь” как можно раньше… Счет идет на секунды. И чем меньше машин, тем легче проходить поворот, можно выбрать самый выгодный радиус, и это даст выигрыш… Внимание! Внимание! Первое радиотелефонное сообщение судьи-наблюдателя. Гонщики вышли на северную прямую. Лидирует номер девять, Долгов, Ленинградский карбюраторный завод. Сразу же почти без просвета идет машина под номером двенадцать, гонщик Альгис Райюнчус. Это очень опытный мастер, и думаю, что пока он просто бережет двигатель, следуя в полосе разреженного воздуха. Третьим идет молодой спортсмен Яковлев на машине номер двадцать один, он представляет свою первичную организацию ДОСААФ конторы строймеханизации. Очень приятно, что наша спортивная молодежь смело вступает в спор с маститыми мастерами. Далее с интервалом пятнадцать — двадцать метров идут гонщики горьковского автозавода — номер шестой, кандидат в мастера Дерюгин, и номер пятый, Левченко, тоже кандидат в мастера. Видимо, тренер дал им общее тактическое задание. Эта группа лидеров оторвалась от остальных участников приблизительно на сто — сто двадцать метров. Посмотрим, как будут развиваться события. Борьба, товарищи, еще вся впереди… Далее участники расположились на трассе в следующем порядке: номер семнадцатый, Галимов…»