Яковлев сжал губы и рывком встал на ноги. Он почти физически ощущал, какая внутри пустота, словно впервые поднялся после злой и долгой болезни, но в этом было и облегчение. Он закурил и стал стелить постель.
6
После мягкой сухой осени вдруг сразу подморозило, и пошел снег. Даже по тому, как он робко падал, и поспешно белил улицы и крыши, и пытался повиснуть на проводах, было ясно, что снег этот не ляжет на зиму. Но у Игоря Владимировича с утра появилось какое-то особенное настроение: совсем по-мальчишески казалось, что сегодня произойдет что-то радостное и необыкновенное. Он вышел утром во двор, чтобы завести и прогреть «Москвич», прежде чем спустится Алла, вдохнул холодный, пахнущий свежестью и леденцами воздух, нагнулся, свалял крутой снежок и, стыдясь самого себя и виновато усмехаясь, залепил им в ворота гаража. Железная коробка ответила глухим, но веселым гулом. Игорь Владимирович вообще любил зиму больше, чем весну или осень: всегда с наступлением холодов приходила бодрость, прилив сил. И сегодняшним утром на заснеженном дворе он почувствовал безотчетную радость. Дорога до института казалась неутомительной и даже приятной. Жена дремала на сиденье рядом. Алла в последнее время плохо спала и тяжело подымалась по утрам, у нее уже почти вошло в привычку дремать по дороге на работу.
Игорю Владимировичу сегодня все виделось приятным: и осветленные снегом тротуары, и талая вода на мостовых, и молчание в теплой машине. Времени было с запасом, и Игорь Владимирович ехал неторопливо, думал о делах, о предстоящей поездке в Москву. План института сложился хорошо — все темы должны были пройти в министерстве без возражений, все, за исключением одной, которая значилась под не очень благозвучным названием «Проектирование перспективного микроавтомобиля массового индивидуального пользования». Одно появление этой строки в тематическом плане института стоило Игорю Владимировичу больших усилий. Все-таки ему удалось убедить на совете скептически настроенных конструкторов в том, что эта работа нужна и выгодна, так как естественно вытекает из проектирования детского автомобильчика, от которого институту отказываться неудобно — просьбу городского отдела народного образования и Дворца пионеров поддерживают и областной комитет партии, и горисполком. На том совете Игорю Владимировичу пришлось говорить, взвешивая каждое слово. Каких только доводов он не приводил: и приток дополнительных средств на чисто исследовательские работы, и лишняя проектная единица, и необходимость модернизации одной из существовавших тогда моделей, и возможность испробовать свои силы и набраться опыта для молодых конструкторов. Не сказал Игорь Владимирович только одного: что проект уже существует в почти законченном виде. Совет принял предложение директора, тема была записана в план. Теперь оставалось самое трудное и главное — утвердить проект в министерстве, получить средства. Игорь Владимирович надеялся на удачу, а нынешний первый снег как-то поддерживал в нем эту не очень обоснованную надежду и сообщал бодрое настроение.
Свернув с шоссе на подъездную дорогу к институту, он сказал жене, прикорнувшей на сиденье:
— Аллочка, просыпайся. Приехали.
Она медленно подняла голову, нехотя раскрыла глаза.
— Знаешь, — дремотным голосом протянула она сквозь зевоту, — мне снились собаки, одна большая белая, другая черненькая маленькая. — Алла достала из сумочки пудреницу, глядясь в зеркальце, провела пуховкой по скулам. Изящным, любимым Игорем Владимировичем движением поправила платочек на голове.
— Собаки, говорят, к хорошему, друзья, что ли, — улыбаясь, ответил Игорь Владимирович. Сам он никогда снов не помнил, и его забавляло, что жена так подробно, в деталях рассказывала сны.
— Они были голодные, а мне нечего было дать, — продолжала она, защелкивая пудреницу. — И они так смотрели, такими глазами, что я прогнала их, затопала ногами и прогнала: смотреть невозможно было им в глаза.
— Будешь ложиться спать, не забудь положить под подушку сахарную косточку, — усмехнулся Игорь Владимирович.
— Нет, правда, ты представить себе не можешь, какое ощущение, будто все наяву, и эти глаза. — Алла посмотрела на него с серьезным лицом. — Может, возьмем собаку? А то скучно стало в доме.