Дмитрий насмешливо свистнул и нахмурился. Ему хотелось выругаться от обиды и возмущения: так вот каков Гориев! Выясняется, что без посредничества Зины от него ничего не добьешься! Оказывается, в боевой обстановке командир взвода советуется… с девчонкой! Оказывается, девушку командир взвода способен понять лучше, чем бойца. Нет, Дмитрий не привык прятаться за баб. Он доложит о своем плане сам командиру полка!..
Орлов молча вышел из блиндажа, но тут же вернулся. Надо все-таки сказать что-нибудь Зине. Ведь она искренне хочет помочь. Она хорошая, решительная, самостоятельная. И не может быть, чтобы ей серьезно нравился такой мямля, как Гориев. Зина просто еще не разобралась в нем. Она умная девушка и увидит, что раз командир взвода находится под чьим-то влиянием, даже ее собственным, то он тряпка. И его дружба надоест ей именно поэтому. Девушкам, похожим на Зину, должны нравиться люди с большой пробивной силой (Дмитрию казалось, что это военно-техническое выражение точно характеризует тип людей, которым он старался подражать).
«Что же сказать ей?» — размышлял Дмитрий.
Зина приладила веревку над печкой и развешивала белье, сильно встряхивая каждую выстиранную вещь.
— Помоги мне, пожалуйста, — попросила, она и протянула Орлову сырую гимнастерку. — Давай потянем ее вместе, только ты возьмешь не за рукава, а за плечи. Вот так. Раз-два! Ничего, она крепкая! Зачем это? Затем, что когда встряхнешь и потянешь, то вещь становится после сушки почти как глаженая… Спасибо!
Зина повесила гимнастерку и прислушалась со внезапным строгим выражением лица. Блиндаж гудел.
— Артиллерийский налет. Довольно сильный, — сказал Дмитрий. — На воле не так слышно, а сюда звук по земле передается:
— Не вовремя! — произнесла девушка, глядя на развешанное белье. С низкого потолка сыпался черный сор. За дверью раздались голоса разведчиков.
— Так я скажу ему, — шепнула Зина, кивком головы указывая на гимнастерку Гориева.
— Хорошо.
Дмитрий согласился неожиданно для самого себя.
«В конце концов, — думал он, — подполковнику может не понравиться мой план и опять нарвешься на неприятности. Пожалуй, действительно лучше окольным путем добиться согласия командира взвода!»
Дмитрий не слышал тихого недолгого разговора Зины с Гориевым. Разведчики перебрасывались шутками. Стучали котелками и ложками. Но, еще не закончив обедать, командир взвода подозвал его. Дмитрий поймал смущенный взгляд Зины, которая сидела рядом с Гориевым у стола.
— Вы свободны! — небрежно заметил тот девушке и, дожевывая кусок хлеба, так же небрежно бросил Орлову: — Делаю замечание за обсуждение предстоящей операции с-посторонними людьми! Ваш план доложите мне сами. Завтра!
Дмитрий догадывался, что и обеденное время, и тон, каким было дано взыскание, как бы подчеркивали силу негодования. Небрежность в обращении Гориева к разведчику, очевидно, должна была показать, что с болтуном-мальчишкой командир взвода не считает возможным разговаривать серьезно, как с бойцом. Это было обидно. Но в глубине души Дмитрий испытывал неопределенное удовлетворение.
А Зина шла в санроту, не замечая, что шагает очень быстро, почти бежит. В горле у нее стоял жесткий комок.
— Посторонняя! — бормотала девушка. — Посмотрим! Сухой, бездушный человек! Играет в большую принципиальность!..
Темнело. И вместе с вечером в лес снова вступала зима. Зина шла, сбиваясь с тропинки в снег, занятая своими мыслями:
«…Забывает, что иной раз не только игра в принципиальность, но и сама принципиальность просто смешна! Ах я фантазерка! Выдумала человека с ног до головы!»
6. Ночная вылазка
План Орлова был прост: пробраться в тыл противника по реке, где еще недавно у немцев размещались огневые точки. Сейчас противник вряд ли рисковал испытывать прочность льда. Данные поста наблюдения подтвердили это предположение Орлова. И командиру взвода Гориеву, и начальнику полковой разведки план понравился.
— Задача выяснить месторасположение штаба, — еще раз сказал Гориев, провожая разведчиков до опушки. — И запомните оба — не увлекаться!
— Есть, товарищ младший лейтенант!
Отвечая, Дмитрий невольно взглянул на необычно жесткую линию плеч командира взвода. Погоны были новостью в армии. Гориеву, который недавно получил первое офицерское звание, командир полка вручил погоны несколько часов тому назад. Потом их рассматривал весь взвод. Кто-то вырезал из консервной банки две жестяные пластинки и натянул на них обшитые красным кантом, мягкие суконные прямоугольники со светлой звездочкой посредине. Погоны, приобретя твердость, сразу стали значительней и, как показалось Павлу, даже давили на плечи.